- Еще бы! Не допустим мы... Сегодня надо посоветоваться и действовать... Знаешь ли, Поярок, у меня такие вести есть, что и Елена, и сын ее, и друзья их - все в темнице сидеть будут...
- Молчи, Артемий! Эка голова шальная! Погубить всех нешто хочешь?.. Услышат, беда...
Львов усмехнулся.
- Не боюсь я, брат, ничего и никого! Много дела я на себя принял, и, пока не справлю его, смерти моей не бывать!
- Не про смерть и толкую. Ты нам нужен... Без тебя как в лесу будем, дружище. Коновод ты наш... Смотри, никак наш царевич идет?
- Он и есть. Погляди-ка, и Дмитрий тут... Дядя и племянник, а словно враги заклятые друг против друга...
Василий, стройный юноша с черными глазами и русыми кудрями, спадавшими на плечи, стоял, прислонившись к дереву, неуверенный, с тихой грустью в глазах.
Его именем составлялся заговор и вербовались сторонники, а он не знал ничего и не подозревал, какие замыслы вынашивают гордая София и ее союзники.
Юноше было только обидно, что за последние годы к нему стали относиться пренебрежительно, что даже отец, некогда любивший и нежно ласкавший его, круто изменился. Все симпатии были на стороне Дмитрия, принимавшего общее поклонение как нечто законное и не упускавшего случая оскорбить Василия.
Вот и сейчас - Василий хотел качаться на качелях, а Дмитрий пришел и приказал ему уступить, да, приказал...
- Уйди прочь, - сказал он сурово. - Я хочу качаться!
В доме отца своего и матери он чувствовал себя чужим... Его могли обижать, относились непочтительно.
"За что же это? - спрашивал себя Василий. - Что я сделал дурного? А матушка моя... О, моя матушка всегда была на высоте призвания. Учитель объяснил мне ее значение, указал на подвиги ее... Зачем же отец не ценит ее? Почему Елена и Дмитрий имеют такую власть великую, а я... я даже качаться не могу в саду отца моего?"
Горько было на душе юноши, и не мог он осилить своей тревоги, своих печальных мыслей.
Но вот глаза юноши блеснули и щеки вспыхнули.
С крыльца спускалась прелестная девушка в длинной телогрее с рукавами до полу, в повязке, вышитой жемчугом, вся розовая, нежная, с голубыми, как небо, очами.
Это была Маша, дочь князя Юхотского, по сиротству взятая Софией к себе и пользовавшаяся ее любовью.
Василий страстно любил девушку, но никогда не показывал своей привязанности и даже не смел мечтать, что Маша полюбит его. Но он ревновал ее к Дмитрию, чересчур заигрывавшему с хорошенькой сироткой.
Наступили сумерки. Маша искала кого-то, переходя от одной группы к другой, и, наклоняясь, всматривалась в лица.
Веселые песни по-прежнему оглашали площадку. Молодежь шушукалась и смеялась. Старики разошлись по разным углам. Девушки окликали Машу, спрашивая, кого она ищет, но Маша не отвечала, продолжая свои поиски.
Василий следил за ней глазами. Он думал, что мать послала Машу за ним, и ожидал, что та подойдет к нему.
В это мгновение Дмитрий спрыгнул с качелей и, схватив Машу, крепко обнял ее, прижал к себе и с нахальным выражением сказал:
- Меня ищешь, Машура! Знаю, знаю, меня! Ну, поцелуй меня покрепче...