Черт, ну за что мне это, а? Почему Глеб не может взвизгнуть как истеричная сучка, чтобы меня взбесить, или грохнуть чашкой по столу, чтобы разозлить? А не вот это вот все.

— Глеб, уверена, так будет лучше.

— Думаю, ты ошибаешься. Вернее, ошибался все это время я, будучи эгоистом. Никуш, — Глеб поднимает глаза и смотрит на меня честно и спокойно, хотя голос звучит немного взволнованно. — Я не хочу обвинять тебя в поспешности решения, но дай себе время еще раз все обдумать. Ведь еще вчера ты хотела видеть меня на рабочем корпоративе, и будет неправильно обнаружить, что твое решение отчасти продиктовано под влиянием обиды. Просто подумай еще раз, хорошо? А пока мы можем общаться просто как друзья. Обещаю, я не буду на тебя давить. Если спустя время ты поймешь, что по-прежнему хочешь закончить все между нами, я это приму.

Как ему удается всегда оставаться таким здравомыслящим и рассудительным? Я прямо импульсивным ребенком чувствую себя рядом с ним, ей Богу. Может, он и прав, и мне действительно нужно время все обдумать? Не хотелось бы кусать локти от того, что я рассталась с хорошим парнем ради одноразового секса. «Пяти-десяти раундов секса», заискивающе напоминает внутренний голос. Даже если и так. Хватит быть ветреной клушей, Никуша. Нужно хорошо все обдумать.

— Я подумаю, Глеб, — согласно киваю. — Но буду с тобой честной: свое решение я вряд ли изменю.

Глеб поджимает губы в грустной понимающей улыбке и, поднявшись со стула, нерешительно замирает на месте.

— Я пойду, Никуш. Проводишь?

— Конечно, — спешно киваю. На душе кошки скребут от того, каким подавленным он выглядит. Глеб совсем не похож на парней, с которыми мне приходилось иметь дело и потому сейчас привычное амплуа боевой сучки мне натирает и жмет.

Глеб аккуратно зашнуровывает идеально чистые ботинки и, выпрямившись, посылает мне теплую улыбку:

— Взвесь все хорошо, малыш, — делает шаг ко мне и прикладывается к щеке поцелуем. Я задерживаю дыхание, когда его гладкий как младенческая коленка подбородок соскальзывает ниже, а губы касаются моего рта. Никаких тебе осадков в отсутствующих трусах, ни слюнособирательного аромата грейпфрута в носу, никакой жадной требовательности. Чертов Кэп. Стратег восьмидесятого левела. Он точно знал, что делал, когда напоследок запихнул язык мне в рот.

Я уворачиваюсь от крадущегося мне в рот языка и жестом деловой леди одергиваю на груди халат.

— Маме передавай привет, Глеб, — отступаю назад. — И поздравь ее с новыми качелями.

Ох, Ника-Ника. Даже на прощанье не смогла спрятать злопамятную стерву.

Когда дверь за Глебом закрывается с унылым хлопком, я плетусь в спальню и валюсь на кровать. Джаред на стене вопросительно поднимает брови, недоумевая, для чего он запасался повязкой на глаза и берушами.

— Снова облом, чувак, — вздыхаю и, нащупав на кровати телефон разряженный телефон, втыкаю его на зарядку. Надо немного поспать, чтобы привести себя в чувство, а потом вызвать Лесю на экстренное совещание.

Ника

Я просыпаюсь от жуткого желания пить и в полубессознательном состоянии бреду на кухню за новой порцией Архыза. Заливаю в себя новый литр и, выйдя в коридор, взвизгиваю от ужаса, увидев свое отражение в зеркале. Очевидно, круговорот воды в природе действительно существует, потому бельевые осадки перекочевали мне на лицо. «Никогда больше не буду пить», в сотый раз обещаю и себе, после чего возвращаюсь в спальню и включаю телефон.