— Хорошо, мы не пойдём с вами, но… Вы же ведь отправитесь за подмогой, да? За нами придут? И ведь нужно же ещё уничтожить всех этих монстров, да?

— Я не уверен, что кто-то вернётся… в ближайшее время, — отвёл взгляд. — Пока всё проверят и обдумают, пока соберут армию вторжения…

— А как же мы? — растерялся Ян. — Ну, вы же расскажете о нас… О том, что вообще кто-то здесь ещё остался в живых!

— Расскажу, — тоскливо протянул я. — А что толку? Никто не кинется вытаскивать вас прямо сей же момент… Скажут — прожили шесть лет и ещё подождёте.

— Постойте! Но… Но ведь так же нельзя! Если раньше про нас просто не знали, то сейчас…

— …ровным счётом ничего не изменится, даже если я всё расскажу и мне поверят! — внезапно разозлился я. — Пойми, Ян, ради двух человек никто не будет посылать спасательный отряд…

— Но мы же свои! Нас же нельзя бросать… Ведь кроме нас могут быть и другие выжившие…

— Всем плевать, Ян, двое вас тут или две тысячи. Если я смогу добраться до наших, то будет большая войсковая операция. Настоящая война. Не ради вашего спасения или уничтожения Зоны, а ради технологий и знаний.

Парень дёрнулся, словно от удара, Ирина затихла где-то в уголке.

— Неправда! Это… это всё нужно уничтожить! — Ян буквально захлёбывался словами. — Выжечь огнём! Очистить! Это… это зараза! Болезнь! Как это может быть ценнее, чем люди?!

— Может быть. Легко. Как не хрен делать. «Серые» будут нужны, а вот вы — нет. Даже если вас и вывезут на большую землю, то, скорее всего, просто бросят на произвол судьбы…

Я не понимал, что и куда меня сейчас несёт.

Весь шок после боя, вся горечь от потерь и осознание того, что я опять остался один, хлынули из меня неуправляемым потоком. Накатили старые воспоминания и обиды. Воспоминания о том, как я — последний выживший из всей нашей ополченческой роты, наконец-то добрался до большой земли, вырвавшись из этого проклятого «Сентября»…

И понял, что, как и многие, оказался там никому не нужен.

Никому не были нужны толпы беженцев из попавших в зону заражения районов. На нас тогда все наплевали. Забыли. Бросили!..

Прости меня, Ян, за то, что сейчас срываюсь на тебе. Прости меня. Прости за то, что ты похож на меня тогдашнего. Успевшего краем глаза взглянуть на войну людей против людей и сумевшего выжить в противостоянии с чудовищами. Ещё верившего в какие-то идеалы и в то, что «наши своих не бросают»…

— Ростислав, — глухо произнёс Ян, отворачиваясь от меня. — Вы сейчас говорите страшные вещи. Плохие вещи. Я не хочу в такое верить… Если вы решили уходить один, то уходите как можно скорее. Пожалуйста…

— Тогда я, пожалуй, прямо сейчас и пойду, — поднялся с места, подхватывая одной рукой автомат, а второй рюкзак с ядерным зарядом. — Спасибо вам и прощайте.

Отодвинул в сторону тяжёлый и толстый засов, откинул дверь, вышел.

Под ногами шелестела сухая опавшая листва — на дворе уже как две недели была осень. Настоящий сентябрь пришёл в «Сентябрь», вот так-то… Лес был обычным — лиственным, и на первый взгляд в нём не было ничего необычного. Только кое-где встречались пёстрые синеалые кусты «бананника». После Вторжения такая ерунда стала расти иногда даже и за пределами «девятки». Как ни странно — неопасен. А плоды действительно на бананы похожи формой, если только бывают синие в красную полоску бананы. Вкусные, между прочим. Кто-то, то ли с недостатка ума, то ли с недостатка еды, их жрал. Но не помер и не отравился — фрукт как фрукт. На сырую картошку похоже по вкусу, можно даже и пожарить…