– Ну, не знаю… Тетка держалась очень уверенно и еще бумагами какими-то размахивала…

– А ты разве подписывала какие-то бумаги?

– Ну, да, конечно, а как же! В кафе с Галиной, когда ей деньги отдавала! Что-то подписывала…

– Что-то? Ты что же, подписала документы, не читая?!

По краю моего замутненного гневом сознания солнечной золотой рыбкой проплыла одинокая позитивная мысль: как хорошо, что я не поехала к Натке и слышу все это по телефону! Была бы сейчас сестрица рядом со мной – я бы ее точно убила!

– Натка, ты идиотка!

– Блин, Лена, да когда мне было их читать, эти документы, – обиделась сестрица. – Галина меня торопила, мол, цигель-цигель, ай-лю-лю, надо спешить, пока бабка не передумала, и еще я на работу ужасно опаздывала, – судя по влажному хрюканью в трубке, Натка уже давилась слезами.

– Не реви, – я постаралась взять себя в руки и призвала к тому же сестру. – Не время рыдать, соберись. Что именно написано в договоре? Пришли мне копию прямо сейчас.

– Не могу…

– Не можешь копию – пришли просто фото, хотя бы на телефон сними, мне сейчас лишь бы текст разобрать…

– Да не могу я ничего тебе прислать! – выкрикнула Натка и тут же сникла. – У меня нет этого договора.

– Но как же? Твой экземпляр…

– Нет никакого «моего экземпляра»! Я как-то не подумала, что должна его взять, а Галина и не предложила… Но она оставила мне расписку в получении денег, это поможет?

– Расписка подписана Галиной Плетневой?

– Ну.

– Так ведь твоя мошенница не Галина Плетнева, ты это уже выяснила. И потом, деньги – это одна история, а квартира – уже совсем другая.

– И что теперь делать?

– Не знаю. Мне нужно подумать.

В кухню заглянула Сашка, встревоженная моей интонацией и интригующими обрывками услышанного. Дочь сделала большие глаза, вздернула брови, энергично поморгала – изобразила вопрос. Я успокаивающе улыбнулась ей и, прикрыв ладонью динамик мобильного, сказала:

– Все нормально, Сань, просто наша теть Наташа отмочила очередной номер в своем репертуаре.

А потом договорила в трубку:

– Ладно, не паникуй раньше времени, наверняка еще можно что-то сделать. Главное – как можно скорее обратиться в правоохранительные органы: полицию или прокуратуру.

– Так мне что, прямо сейчас в отделение ехать? Поздно уже, десятый час, и я сейчас, ты знаешь, такая зареванная и расстроенная, вообще собраться не могу, мысли скачут, как блохи…

– Это плохо, в заявлении надо внятно описать произошедшее и привести доказательства совершения против тебя противоправных действий. Тогда давай так: ты успокойся, хорошенько все обдумай и иди в полицию завтра с утра, это будет правильно.

Уверенности в сказанном я не чувствовала, но постаралась, чтобы Натка моего настроения не поняла. Мы договорились, что возьмем тайм-аут до завтра, а пока по возможности спокойно поужинаем, попьем чаю с травками и ляжем спать.

Говорят же: утро вечера мудренее. Вот и проверим, не врет ли фольклор.

Утро началось нетипично поздно и, прямо сказать, совсем не хорошо.

Во-первых, Натка безобразно проспала и теперь никак не успевала в свою редакцию не только к началу рабочего дня, но даже и к обеду, пожалуй.