Придя к таким выводам, я слегка успокоилась.

Ужасно хотелось хоть с кем-нибудь посоветоваться, но, увы, такого человека в моем окружении не было. Значит, придется, как и раньше, выплывать в одиночку.

Сполоснув кружку под тоненькой струйкой холодной воды, я отправилась спать.

Тетя не подвела, и на рассвете меня уже ждала собранная начерно обновка.

— Невероятно. Моя девочка — студентка академии. Святой Фердион, ну до чего же ты выросла славной, Тина. А ведь кто мог подумать? Была такой крохой!

Я покрутилась перед зеркалом.

— Тетя, прекрати хлюпать носом. Лучше дай мне булавки, вот здесь надо собрать, а тут выпустить.

До вечера мы провозились с жакетом и юбкой, а спать легли уже за полночь. Но утром следующего дня меня ждало не старое платье, а новенькая форма!

— Какая красота! — расчувствовалась тетя. И подмигнула заговорщически: — Студентка столичной академии не должна ходить в толстых шерстяных колготах, Тиночка. У нас с дядей для тебя подарок!

С изумлением и восторгом я взяла из ее рук пару чудесных тонких чулочков. Телесного цвета, плотно облегающие ножки, тонкие, но согревающие в холод. Зачарованные!

— Но тетя. Они же такие дорогие! — ужаснулась и восхитилась я.

— Это все Руфус, — махнула рукой родственница. — Собрал кое-что за свои поделки из дерева.

— Но дяде нужны лекарства!

— Он так старался, желая сделать тебе подарок, милая, — улыбнулась тетушка. — Так что надевай скорее новую форму, хочется на тебя посмотреть!

Тетя вышла из комнаты, а я поторопилась выполнить ее просьбу. Обновка легла, как влитая. Юбка со складками мягко облегала бедра, жакет подчеркивал тонкую талию. К тому же мне невероятно шел синий цвет, оттеняя светлые волосы и подчеркивая глаза. Вот только когда я застегнула блузку, оказалось, что меня ждет неприятный сюрприз.

Сорочка, сшитая прошлой зимой, сейчас вульгарно обтягивала верх и не сходилась на груди. Оказывается, за прошедший год у меня появились вполне женственные формы!

Я растерянно уставилась на себя в зеркало. Жакет с застежкой на две пуговички скрывал плечи, но оголял грудь. И по правилам ВСА под ним должна быть белая блузка. За нарушение грозили штрафы, которых я просто не могу себе позволить!

Время поджимало, но идти в таком виде просто нельзя. Да у меня пуговицы отлетят, стоит повернуться. Я выгляжу неприлично. Что же делать? Ведь второй блузки у меня просто не было!

А что, если?..

Мысль, мелькнувшая в голове, на первый взгляд казалась бредом. Но и других вариантов я не видела.

Не придумав ничего лучше, я вытряхнула из сумки рубашку Вандерфилда, которую все ещё таскала с собой. Сама не знаю, почему не отдала вещь снобу. Может, из вредности? Или мне просто нравилось трогать прохладный шелк, как и бархатную подкладку на его куртке?

Не веря, что делаю то, что делаю, я стащила свою тесную блузку, надела шелковую рубашку и застегнула пуговицы. Подвернула рукава. Накинула сверху жакет, поправила. Нежный материал ласкал кожу, вызывая мурашки и странное томление. Как будто… как будто я снова ощущаю прикосновение чужих губ…

Фыркнув на свои глупые мысли, повязала на шею золотисто-желтый шейный платок академии. Вместо привычного пучка на затылке или скучной косы заколола волосы с двух сторон, оставив основную массу волос стекать на спину. Снова глянула в зеркало. Другая… Взрослая. Где привычная мне Тинка? Из стекла с паутинкой трещинок смотрела красивая и немного удивленная студентка ВСА.