— Которого из них?

— Да какое мне дело? Сам выбирай.

— Я бы не хотел.

Коска закатил глаза.

— Самого большого, и не морочь голову. Я что, должен заниматься каждой мелочью?

— Я хотел сказать, что…

— Раз! — выкрикнул Старик.

Никто даже не попытался избавиться от оружия. Напротив, Шай привстала в стременах, прищурившись.

— Если кто-то из детей умрет, ты будешь следующим.

— Два!

— А потом ты! — Голос героя-полководца Хеджеса взлетел ввысь, несмотря на напуганные нотки.

— А потом вы все, — прорычал Кроткий, приподнимая тяжелый меч.

Суорбрек выглянул из-за плеча Коски, показывая Темплу пустые ладони. Писатель как бы хотел сказать: ну что при таких обстоятельствах могут поделать разумные люди?

— Три!

— Постойте! — крикнул Темпл. — Просто… постойте, черт побери!

Он спрыгнул с коня.

— Что ты задумал, черт побери? — зашипела Шай из-за лука.

— Выбираю трудный путь.

Темпл медленно пересек двор, попирая сапогами землю и разбросанную солому. Ветер шевелил его волосы, а дыхание застывало в груди. Он не сумел идти с улыбкой, как Кадия, выкупивший жизни учеников ценой своей жизни, навстречу едокам, когда среди ночного мрака черные фигуры ворвались в Великий храм. Это потребовало бы слишком большого усилия, как если бы он вздумал преодолеть ураган. Но он все-таки шел.

Солнце, обнаружив просвет в облаках, бросило лучи вниз, заставив сверкать с болезненной яркостью каждый клинок, каждый наконечник. Темпл отчаянно трусил. Задавался вопросом, не обмочится ли от страха на следующем шаге. Этот путь не был легким. Можно сказать, был нелегким. Но он правильный. Если Бог существует, то он, как беспристрастный судья, должен проследить, чтобы каждый человек получил то, что заслуживает. Потому Темпл опустился на колени в жидкую грязь и навоз перед Коской. Глядя в налитые кровью глаза Старика, подумал — сколько же людей тот убил за время долгой карьеры наемника?

— Что ты хочешь? — спросил Темпл.

— Мое золото, само собой, — нахмурился бывший главнокомандующий.

— Мне очень жаль, — сказал Темпл, не кривя душой. — Но его нет. Оно у Контуса.

— Контус погиб.

— Нет. Вы схватили не того. Контус забрал золото и уже не отдаст.

Темпл не пытался изображать искренность. Он просто смотрел в старческое лицо Коски и говорил правду. Несмотря на страх и неизбежность смерти, на ледяную воду, которая просачивалась через штанины, он чувствовал облегчение.

Повисла тишина, грозившая разродиться смертью. Коска смотрел на Темпла, Шай на Коску, Хеджес на Шай, Свит на Хеджеса, Балагур на Свита, Кроткий на Балагура, а Суорбрек на всех сразу. Все напряжены, все наготове, все затаили дыхание.

— Ты предал меня, — сказал Коска.

— Да.

— После всего, что я для тебя сделал.

— Да.

Трясущиеся пальцы Старика поползли к рукояти меча.

— Я должен тебя убить.

— Наверное, — вынужденно признал Темпл.

— Мне нужно мое золото, — сказал Коска, но с легчайшим оттенком неуверенности в голосе.

— Это не ваши деньги. И никогда вашими не были. Почему вы хотите ими завладеть?

— Ну, так… — Коска моргнул, неопределенно взмахнул рукой. — Мне они пригодились бы, чтобы вернуть мое герцогство…