– Почковаться можешь?

– Могу, – бодро ответил корабль, – но стандартных параметров не гарантирую…

Ясно. В эту функцию Гернрис не приказал вмешиваться. Да и зачем это ему?

«Мне тоже незачем, – попытался успокоить себя Ларсен. – Получу новый корабль…»

– Потом умру, – радостным голосом идиота прибавил корабль.

– Что-о?..

– Прекращу существование, – столь же весело пояснил один идиот другому и едва не хихикнул игриво.

Тут Ларсен взялся за дело всерьез. После подробных расспросов и осторожного опробования всевозможных функций корабля он выяснил следующее. Во-первых, как и следовало ожидать, о долголетии звездолета Гернрис не думал, скорее наоборот. Корабль находился в прекрасной форме, но долго это продолжаться не могло. «Допинг, – мелькнуло у Ларсена в голове. – Бодрость и резвость. Потом – конец». Медленно угасающий корабль получил возможность умереть быстро, но ярко. Сил у него не прибавилось, зато они целиком сконцентрировались для выполнения одной, последней задачи. На гонку должно хватить, но не более. Ладно… пусть…

Во-вторых, звездолет получил то, что сам же и определил как «инвертор родства». Отныне он лишался возможности атаковать корабли, не находящиеся с ним в прямом родстве, зато прямо-таки жаждал приказа на уничтожение своих потомков. И был готов вырастить для этой цели какое угодно оружие.

Кое-каким улучшениям подверглась система навигации. Было в корабле и еще что-то новенькое, в чем Ларсен пока не разобрался, поняв лишь то, что эти новшества должны помочь звездолету выжить и сохранить функции в диковинных, экзотических ситуациях. Гернрис явно знал о гонках больше, чем сам предполагаемый гонщик, и, надо думать, решил добавить кораблю кое-каких редких талантов.

Это было хорошо, это было правильно. Ларсен не мог понять одного: как теперь звездолет пройдет через известный своей въедливостью Технический комитет Больших гонок? Техконтроль сразу обнаружит незаконные «подсадки». Или… не обнаружит?..

Ответ опять-таки упирался в вопрос, кто такой Гернрис. Достаточно ли могущественная фигура скрывается за фантомом?

Похоже, что да…

В конце концов Ларсен отложил все гадания на потом. Пусть фигура сама побеспокоится о частностях. Ларсену была поставлена задача, и прохождение техконтроля не входило в нее. Откажут – с пилота взятки гладки. Допустят к гонке – тем лучше. Тогда… Ох, что тогда будет!

Вызвав острое наслаждение, воображение нарисовало картину: вспухающее багровое облако на месте зловредного «Топинамбура» и он, Ларсен, мчащийся к финишу гонки впереди всех конкурентов… Почему бы в самом деле не победить? На это Гернрис не наложил запрет. А победитель гонки не только получит изрядный куш – его, победителя, и убрать незаметно будет труднее…

«Сделаю, – подумал Ларсен, с удовольствием ощущая внутри себя прилив здоровой злости. – Сделаю, а там поглядим…»

Вот уже сутки «Топинамбур» мчался к Сурраху. Нырок… Еще нырок… Цезарь нарадоваться не мог на обновленный звездолет.

Об участии в гонках и тем более о вербовке Сурраха на борту не было более сказано ни слова. Корабль по-прежнему находился в свободном поиске. Но Семирамида ткнула наманикюренным ноготком в галактическую карту – и попала почти в столицу империи.