Ной что-то знал, но молчал, как удавленный. Дорого бы дал Цезарь за эти знания…

Медленно тянулось гуттаперчевое время, и, с точки зрения Цезаря, тянулось не совсем бездарно. Корабль выныривал из мути в нормальное пространство, вспыхивали в черноте звезды, разбросанные непривычно, мягко сияли облака светящегося газа, и глаза не успевали привыкнуть к этой картине, как «Топинамбур» уходил в очередной нырок. Цезарь не смотрел на всю эту красоту – на нее таращился один лишь Ипат, чтобы хоть так притупить ощущение растущего напряжения на борту, и видно было, что у него это плохо получается: того и гляди взорвется, начнет топать ногами и орать на всех, но ничего не исправит, а сделает только хуже. Молча страдала Илона.

Цезарь выжидал. Лишь когда сам почувствовал: вот теперь пора, – спросил ни с того ни с сего, не адресуясь ни к кому персонально:

– А что, в Больших гонках могут участвовать только команды с имперских планет? Интересно бы узнать…

– Зачем тебе? – спросил Ипат.

– Просто так.

Если Ной и сверкнул глазами, сразу уловив, куда клонит шкет, то никто этого не заметил.

– Не только имперцы, – сказал он. – Заявки принимаются от кого угодно, лишь бы звездолет соответствовал требованиям техрегламента. Правда, с чужаков берут взнос за участие.

– И много таких, кто платит? – заинтересовался Цезарь.

– Находятся…

– Ты-то откуда знаешь? – пророкотал Ипат.

Ной только пожал плечами.

– Знаю – и все.

Больше он не пожелал разговаривать, зато Илона, до сих пор молча переводившая взгляд с Ипата на Ноя, с Ноя на Цезаря и вновь на Ипата, вдруг оживилась:

– А ведь мы можем познакомиться с кем-нибудь из этих… ну, участников гонки, чья планета еще не в пирамиде… поболтаем, узнаем новости… может, что-то интересное в смысле вербовки…

– С какой это радости они станут с нами общаться? – мгновенно отреагировал Ной.

– Ну-у…

– Гну. Среди участников-чужаков уж точно нет людей, которые мечтали бы о вербовке их планет Зябью, – это первое. Скажешь, зато они могли бы подсказать нам, где искать таких?.. Согласен. Но вот тебе второе: кто будет говорить о вербовке перед стартом гонки? Участники говорят о шансах, о судействе, о тактике, да и то больше врут…

– Ты-то откуда знаешь? – рассвирепел Ипат.

– Тут и знать нечего, – отбил мяч Ной. – Иначе просто быть не может.

И сделал страшные глаза Цезарю, который исподтишка показывал ему большой палец.

Дождались, дождались два интригана! Вначале Илона растерянно хлопала веками, затем ее взгляд – исполненный тепла и нежности, черт его побери, взгляд! – устремился на Ипата.

Зря она раскрыла прелестный ротик и попросила его подумать еще раз насчет гонки! Дарианка еще не научилась экономии сил. Ипату и одного взгляда с лихвой хватило бы.

Цезарю стоило титанического труда не завопить во все горло от восторга, когда Ипат, откашлявшись, сказал глухо: «Ладно… участвуем», – а Ной владел собой лучше.

– Когда у командира есть голова – жить можно, – констатировал он без всяких видимых эмоций. Знал, хитрец и проходимец, что Ипат обязательно заподозрит неладное, заметив его радость. – Есть, командир. Слушаюсь, командир.