Они начали целоваться еще на подъемнике, не обращая внимания на других людей, находящихся рядом и поглядывающих на них. Существовали только они двое, и единственное, на что еще хватало сил – это не переходить грань и не увлекаться более откровенными ласками.

   Дорогу до квартиры, где жил Дан, Арлас запомнила смутно. Лишь спросила, не помешают ли соседи. Ганнер выдохнул в самое ухо, что у него отдельное жилье и что оно в их полном распоряжении. В ответ андран слегка куснула его за шею, с наслаждением вдыхая запах, кажущийся самым восхитительным из всех, какие когда-либо ощущала. Потом тут же зализала укус и одарила чувственным поцелуем. Дан застонал и глухо произнес:

   – Еще немного и до квартиры мы не дойдем. Что же ты со мной делаешь?

   Арлас едва сумела сдержать рвущееся наружу ликование от осознания того, что настолько желанна им. Они ввалились в небольшую квартирку Дана, продолжая исступленно целоваться. Осознание того, что больше не нужно сдерживаться, совершенно сорвало с катушек. Арлас лихорадочно снимала с него одежду, покрывая жаркими поцелуями каждый сантиметр обнажающегося тела. Так, как мечтала это сделать еще тогда, когда они сидели за столиком клуба.

   Но долго он не выдержал и перехватил инициативу, пригвоздив к стене и удерживая руки андрана над головой одной своей. Вторая же страстно ласкала ее тело, опускаясь все ниже и стягивая платье. Губы накрыли аккуратную грудь Арлас, вырвав у нее гортанный стон. По телу будто пробежали мириады искр. То терзая, то лаская горошинку соска, Дан двинулся рукой ниже, приподнимая платье и пробираясь к внутренней поверхности бедра. Когда он вдруг замер, в угаре страсти Арлас даже сразу не поняла, что происходит. Лишь сильнее подалась навстречу, подставляясь под его руки. Но ганнер медленно оторвался от нее и отступил на шаг, неверяще глядя в лицо Арлас. В его чуть потемневших глазах все сильнее проявлялась осмысленность.

   – Ты… – он мотнул головой, словно отгоняя наваждение, потом сдавленно закончил: – ты мужчина?

   Арлас показалось, что ее резко и со всего размаха окунули в ледяную воду. Жар, еще недавно растекавшийся по телу, сменился холодом и дрожью. Никогда еще она не испытывала такого стыда, как сейчас. Просто за то, что она такая, какая есть. Ни одна самая изощренная насмешка не вызывала такой сильной горечи, как этот полный непонимания и отвращения вопрос.

   – Я андран, – глухо сказала Арлас, поспешно приводя в порядок одежду, пока он оглядывал ее с ног до головы с каким-то новым выражением. Так, словно видел перед собой нечто противоестественное и непонятное. – Если бы ты поинтересовался раньше, этого недоразумения удалось бы избежать, – из последних сил сдерживая подступающие слезы, холодно проговорила андран.

   – Ты должна… должен… – он запнулся и скривился.

   – Можешь говорить в женском роде, – выдавила Арлас, чувствуя, что еще немного – и точно сорвется.

   – Ты должна была раньше сказать, – закончил он фразу, отводя глаза, словно теперь ему невыносимо было даже смотреть на нее.

   – Возможно. Только я не думала, что это для тебя настолько все изменит, – глухо сказала андран. – Не беспокойся, я уже ухожу.