– Ты случайно не гомик? – неожиданно задал вопрос Илья. – Извини, но ты похож на пидора.

– Пидоры – слесари из ЖЭКа, – мрачно отозвался Борис.

– Ну да, – холодно улыбнулся Илья. – Ты гей, да? Это так сейчас модно… Легальные браки в Европе заднеприводных – вот вершина демократии.

– Тебе-то что?

– Ничего. Просто я видел, как ты пялился на того урода, сына Королева, – сказал Илья. – Неужели у тебя вставал хер на эту блевотину? Я видел, как ты крутил в воздухе пальцами. Я твои ногти вижу, покрытые бесцветным лаком.

– Пошел на хер, – огрызнулся Борис, и Илья хрипло засмеялся. У него стреляло болью прошитое насквозь плечо, ныла порезанная шашкой нога, пульсировали огнем покалеченные пальцы, но он безудержно смеялся, пока в животе не появились колики.

– Он… Никита не был раньше таким… Все было нормально, – тихо проговорил Борис. – Заткнись, мудак. Ни хрена ты не соображаешь в колбасных обрезках.

Илья перестал улыбаться.

– Ладно. Он просто отверг тебя. И ты ему решил отомстить, верно? Моими руками.

– Верно, – эхом отозвался Борис. – Ты очень проницателен.

Катер качнуло, и плавсредство опасно накренилось, грозясь опрокинуться в ледяную мглу.

– Твою мать! – взвизгнул Борис, остервенело вертя рулевое колесо.

Когда они проскочили вздыбившуюся волну, он сказал со злобным удовлетворением:

– Знаешь что? Я соврал насчет старух. Никита тут ни при чем. Ты е…й психопат. Но ты прав в одном. Мне нужно было разделаться с этим чертовым Королевым. А потом…

Договорить он не успел, так как его перебил Илья:

– Нет, Боря. Это не ты меня вернул к памяти. Все, что со мной случилось, я вспомнил еще там, в камере ИВС. Когда лежал с пробитым горлом. И я мечтал найти вас, ребята.

У Бориса отвисла челюсть.

– Ты все знал?! Тогда я вообще ничего не понимаю. Ты понял, что Цапон хотел тебя кончить, и все равно двинул на берег, ждать лодку?!

Илья долго молчал, затем зашептал охрипшим голосом:

– Когда человек прикрывается потерей памяти, к нему проще относятся. Он для окружающих дурачок. Так, букашка, таракан. И он имеет преимущество перед тем, кто ошибочно его считает идиотом. Я знал, на что иду, и планировал сориентироваться на месте. У меня не было вариантов, я рискнул и выиграл. И ты мне в этом помог. Я просто нутром чувствовал, что будет какой-то сигнал, когда мы сидели там у вас, за столом. Если бы ты не пришел ко мне этой ночью, я начал бы действовать сам. Не врубаешься?

– Ну ладно. Пусть ты всех обманул и отомстил. Прямо герой. Но, твою мать, зачем сейчас мы плывем в Деминск?! Когда на море буря?! Нас может перевернуть в любую секунду!!!

Илья тускло смотрел вперед, на густую пелену дождя, заливающего кабинное стекло.

– Я никогда не забуду, как твой хозяин, этот жирный боров Петр Алексеевич, бросил на пол мою рыбу. Ваш стол ломился от жрачки, и он бросил рыбу, как будто она была вымазана собачьим дерьмом. Едой не кидаются, Боря. Эту рыбу мне дал один очень хороший человек… Он, точнее, она, приютила меня. Она отдала мне последнее. И я до сих пор вижу ее глаза… Я дал слово помочь этой старой женщине в одном деле. Понимаешь?