Да, наша Тания такая. Всякий раз, стоило возникнуть новому вопросу – а мы день за днем на протяжении последних двадцати восьми лет рассказывали дочкам о жизни на Ниаре, – она предпочитала прежде собрать всю информацию из книг. Впрочем, это не мешало ей затем с неменьшим энтузиазмом устремиться за сестрой, жаждущей приключений и предпочитающей набивать шишки и выяснять все на собственной «шкурке».

– Все, что могли, мы и так уже узнали!

Нетерпение Мариэ во всей красе! Переглянувшись, мы с Нургхом понимающе усмехнулись. Эта идея одолевала наших девочек последние года три. Началось все с того, что в недрах библиотеки Орбдуха старшенькая нашла потертую книжицу о давних временах. И там, в летописях доргов, было упоминание о таинственном лабиринте, хранящем жизненно важный секрет. У какого народа нет таких сказок? Но в дочерях проснулся исследовательский дух – обе загорелись идеей по возвращении в реальный мир отыскать это место и раскрыть его тайны.

– Ты слышал об этом месте? – когда впервые мы услышали их спор, спросила я у Связанного.

– Да, – задумался он, припоминая. Годы уединенной жизни в кругу нашей семьи заслонили прошлое. Время до острова давно стало восприниматься подобно далеким образам из детства. А моя жизнь до появления на Ниаре и вовсе временами казалась мне сном. Грустные воспоминания и переживания давно вытеснили самые разнообразные и неизменно связанные со счастьем и близкими памятные моменты. Конечно, мы помнили о неизбежном возвращении и печальной причине нашего побега, но давно перестали ждать и опасаться. Казалось, жизнь на острове будет вечной. Вот и припоминать что-то о Ниаре было непросто. – Кажется, на Литронии… Но ничего примечательнее пары каменных глыб, оставшихся от древних стен, там нет. Впрочем, сам я там никогда не был.

Протянув мне руку и придерживая, пока я, неловко балансируя, перешагивала с камня на камень, Нургх с привычной гордостью посмотрел на ускакавших вперед дочерей. Они выросли статными, заботливыми и разумными девушками – нескончаемым источником радости для нас. Выбравшись из болотины, обе уже поджидали нас, о чем-то шушукаясь, – две рыжеволосых головы склонились близко друг к другу. Наши неизменные сообщницы наверняка что-то затевали.

Обе выросли по-своему любознательными. Если на нашем пути появлялось высокое дерево, Мариэ обязательно вскарабкивалась на него, обдирая локти и колени, стремясь оценить вид сверху. С регенерацией, присущей народу шаенгов, ссадины не были проблемой, поэтому мы никогда не препятствовали такой форме познания мира. Тем более с возрастом наша непоседа становилась все ловчее и предусмотрительнее.

У Тании, когда-то непременно захотевшей обязательно логическим путем вычислить высоту этого дерева, к юности проклюнулась потребность не уступать сестре в живости и подвижности. Так и выходило, что они, как пара сообщающихся сосудов, уравновешивали друг друга, подтягивая в неизбежном соревновательном противостоянии навыки друг друга. Младшая приучилась хоть немного задумываться о последствиях и сдерживать порывы, а старшая, наоборот, признала необходимость порой броситься с головой в водоворот, забыв о всяких сдерживающих аргументах.