Перекатившись на спину и вопреки абсолютной безопасности этого места по давней привычке сжимая одной рукой сорг, прикрыл глаза, наслаждаясь звонким смехом любимых детей и согревающей мягкостью игравших на лице бликов света.

Если бы кто-то спросил меня о самых счастливых мгновениях жизни, сегодняшний вечер оказался бы в их числе.

Довольна ли Дина разговором с древней? Мне не раз приходила в голову мысль, что для нее наверняка многое в жизни моего народа и моего мира остается непонятным и спустя годы. О чем-то, вероятно, она не может спросить даже меня. Или я не в силах дать ей ответ…

Повернувшись к дочерям, застал идиллическую картину: Танию, с триумфальным видом демонстрирующую неподвижно замершего зверька, и Мариэ, сосредоточенно растирающую пучок каких-то трав возле его носа.

Зверек чихнул и дернул ушами. Однако…

– Парочка подходов? – поднявшись и подбросив на ладони ньялу, кивнул я дочерям на толстый корень дерева. – Та из вас, что метнет дальше от моего броска, моет посуду после ужина. И поспешите, закат подступает, мама скоро вернется.

Дочурки, не медля, с одинаковыми насмешливыми усмешками всадили свои ньялы в ту же щербинку в древесине, что и я. Кажется, прибирать посуду предстоит мне. И это им только по десять…

Засмеявшись, подхватил свою ньялу и поманил девочек в направлении дома. Обе чинно зашагали рядом, а ведь не так давно просто повисли бы на мне с визгом и молили покружить их и прокатить до Орбдуха… Растут наши шалуньи.

Приблизившись к нашей башне, по детской привычке коснулся воды в самодельной заводи, словно приветствуя давнего друга. Увы, здесь привычный отклик был мне недоступен – вода в пруду была абсолютно безжизненной.

Тания и Мариэ поступили так же, я научил дочерей с уважением относиться к питающей наши силы первоначальной энергии Ниара. Всякий раз я напоминал дочерям, что в реальном Орбдухе Источник подсказал бы нам о приближении хозяйки. А пока первой ее заметила неугомонная Мариэ.

– Мамочка!

Девочки, пусть и были уже почти одного роста с Диной, как и в детстве, спеша наперегонки, бросились к матери. Обхватив руками довольно сопящих дочек, моя Связанная улыбнулась и бросила поверх их голов загадочный взгляд. Как же сейчас не хватает способности ощущать ее эмоции, мысленно говорить…

Втайне меня тревожила ее встреча с шаенгой. Как закончится наш сегодняшний день? Расстроило ли Дину, что она узнала от древней? Это волновало гораздо больше, чем то, что она, возможно, выяснит о моем народе что-то неприглядное. Не станет ли сегодняшний вечер тем перекрестком, когда моя любимая решит повернуть в другую сторону?

Решение Дины уйти со мной на Варлей – пусть я никогда бы не попросил ее об этом сам – стало огромным облегчением. Как ни трудно было примириться с мыслью о расставании с нашими девочками, но я понимал: это лишь вопрос времени. И наступит момент, когда они повзрослеют, пойдут своей дорогой, а их время и силы будут посвящены собственным семьям.

Именно сегодня я осознал, что понимаю собственных родителей. Понимаю и принимаю причины, которые подвигли их поступить со мной и братом так жестоко. Больше того, уйти навсегда, оставив нас одних. Они поступили так, любя нас безумно.