– Да будет так! – сломался под столь сильным и одновременно доброжелательным напором свергнутый государь. – Поехали…

В начале ноября огромная ордынская армия под командованием царевичей Якуба и Касыма вторглась в русские земли со стороны Ельни. К ней примкнули отряды князя Серпуховского, Оболенского, Федора Басёнка, князей Ряполовских и прочих заговорщиков.

Одновременно с этим князь Борис Тверской прислал государю всея Руси письмо, в котором потребовал не сопротивляться татарам – обещая в противном случае ударить в спину русской армии всеми своими силами.

И сверх того объявил во всех городах и землях, что в его городе находится ставка Великого князя Василия Васильевича, какового он и почитает за истинного государя!

Тот самый князь Тверской, каковой всего год назад порывался заслонить Дмитрия Шемяку собой от ордынских тысяч и каковой по весне поддерживал его своей дружиной после изгнания Василия с московского трона!!!

Оказавшись меж двух огней, Великий князь решил сперва расправиться с более слабым противником – и выступил к Волоколамску, назначив сей город местом сбора ополчения.

Дмитрий Юрьевич простоял там две недели, однако за все время к нему примкнули токмо князь Иван Можайский с дружиной да вятичи и галичане, пришедшие со старостами, а не со знатными боярами. Все прочие отряды ополчения направились к Твери, присягая там на верность Василию Васильевичу и усиливая рати Бориса Александровича.

Имея впереди превосходящие полки и еще более многочисленную ордынскую армию за спиной, умелый воевода здраво оценил свои шансы на успех… И не желая проливать русской крови в заведомо безнадежной битве, государь всея Руси Дмитрий Шемяка распустил свою армию и без боя ушел домой – к себе в Углич.

Аккурат к Рождеству восторженные заговорщики вошли в опустевшую Москву и громогласно объявили Василия Васильевича новым Великим князем!

А на святки князь Тверской привез в столицу самого Василия Васильевича, и торжествующие бояре возвели его на трон.

Махмуд-хан сделал правильные выводы из своего прошлогоднего провала – и на сей раз в Москву не вступил ни единый татарский нукер, на улицах не появилось ни единого бунчука, и ни один ордынский бей не получил при дворе места. Махмуд-хану требовалось настоящее золото, а не пустая похвальба, он не желал новых бунтов в побежденной стране – и потому отдал русскую столицу во власть ее собственных изменников.

Как это ни печально, но с отъездом Дмитрия Шемяки покоя на Руси не наступило. Освоившись в Москве, заговорщики собрали огромную армию, свезя в нее десятки пушек и наняв лучших мастеров, – и двинулись к Волге воевать Углич.

Князь Дмитрий, не дожидаясь осады, оставил город и отправился во Ржеву. А когда Москва собрала рати для взятия Ржевы – переехал в Ярославль. Потом в Можайск. Потом в Галич, Кострому…

Путешествовать с места на место ему было совсем не сложно, ибо перед государем всея Руси Дмитрием Юрьевичем все города с готовностью распахивали ворота и даровали ему защиту. В то время как посланцев Василия Васильевича если и впускали, то токмо после долгого и жестокого пушечного обстрела да под угрозой штурма многотысячными татарскими ордами. И потому после каждого переезда Дмитрия Шемяки на новое место Москве приходилось долгими месяцами готовить новый военный поход, снаряжать новые полки и ползти по Руси из края в край длинными, медлительными и тяжелыми ратными обозами.