Этого должно хватить, думает она, выкидывая бутылочку в унитаз и сливая воду. И даже если не хватит, то все равно должно.

Медовый месяц получается просто волшебным: много солнца, много хорошего секса и никаких кошмаров, ни у него, ни у нее.

В январе – в день, когда ветер приносит метель и снег засыпает город, – домашний тест на беременность подтверждает догадку Рози. То, что она уже знает и так. У них с Биллом будет ребенок. И еще она знает одну очень важную вещь, которую не определишь по тесту: это будет девочка.

Кэролайн все-таки будет.

Теперь мы в расчете, думает она, стоя у окна их новой квартиры и глядя на снег. И голос у нее в голове, который произносит эти слова, – это не ее голос. И снег за окном напоминает туман, который клубился в Брайант-парке той ночью, когда они с Биллом пришли к ней домой, где их поджидал Норман.

Да, да, да, думает она. Теперь эта мысль навевает едва ли не скуку. Эта мысль возвращается снова и снова, как дурацкая, навязчивая мелодия, накрепко засевшая в голове. Равновесие сохранится, пока я помню о дереве, правильно?

Нет, отвечает ей сумасшедшая женщина с такой убийственной ясностью, что Рози резко оборачивается назад, уверенная, что Роза Марена стоит у нее за спиной. Ее сердце колотится так, что его бешеные удары отдаются в голову и стучат в висках. Но нет. В комнате никого нет. Хотя голос еще звучит. Нет… пока ты держишь себя в руках. Пока ты владеешь собой. Но все это сводится к одному, согласна?

– Пошла вон, – говорит она пустой комнате, и ее голос дрожит. – Отстань от меня. Навсегда.

Ее маленькая дочка весит восемь фунтов и девять унций. И хотя в свидетельстве о рождении она записана как Памела Гертруда, Кэролайн есть и будет ее тайным и настоящим именем. Сначала Рози возражает против «Гертруды». Она говорит, что такое двойное имя в сочетании с их фамилией – это уже и не имя, а какой-то литературный каламбур. Она еще худо-бедно согласна на Памелу Анну.

– Нет, только не это, – говорит Билл. – Звучит как название десерта в дешевой калифорнийской забегаловке.

– Но…

– И не волнуйся ты так за Памелу Гертруду[41]. Во-первых, она никогда никому не скажет, даже своей самой лучшей подруге, что ее второе имя – Герт. В этом можешь не сомневаться. А во-вторых, писательница, которую ты имеешь в виду, сказала о розе, что это роза в розе. Так что имя мы выбрали правильно. Хотя бы даже по этой причине.

На том они и порешили.

Незадолго до того, как Пэмми исполнилось два годика, ее родители решили купить квартиру в пригороде. К тому времени они уже могут себе позволить такую покупку: дела на работе идут успешно. Они начинают с изучения многочисленных рекламных проспектов, выбирают около дюжины вариантов. Потом их становится шесть, потом – четыре, потом остается два. И вот тогда начинаются споры. Рози нравится один дом, Билл предпочитает другой. Мнения расходятся. Обсуждение перерастает в упертое противостояние, поскольку оба уверены в своей правоте, и постепенно противостояние превращается в ссору – явление неприятное, но не такое уж редкое. Даже самые идеальные браки не застрахованы от таких вот размолвок… или даже скандалов.