Вигдис был прав. Я должна была погибнуть в открытом море, но Прядильщики связали мою судьбу с молодым воином Надир с поляны. По каким-то неведомым причинам они переплели наши пути. Узор наших судеб был высечен на стволе дерева Урдра. Запечатлен в моей душе. И теперь я впервые в жизни собиралась поступить правильно, следуя своему предназначению.

И внезапно мне отчаянно захотелось увидеть его. Оказаться рядом с ним, как тогда, у ворот Ютана. Тихий шепот вновь ожил в моей голове, заглушаемый налетающими порывами ветра и шелестом травы.

Яркая вспышка света озарила темноту впереди, и я замерла, крепче прижав к себе складки юбки. До меня донесся запах моря, шум волн и рокот обледеневших камней у берега нарушили ночное безмолвие. Я вышла на опушку леса, полной грудью вдыхая холодный соленый воздух. Лунный свет ударил мне в лицо, а впереди раскинулся черный простор спящего фьорда. Волны пенились у берега внизу, а я стояла на краю скалы, круто обрывавшейся к каменистому пляжу. Шум морских волн смывал и растворял в себе другие звуки, и в это мгновение я снова услышала беззвучный шепот, и по моей коже побежали мурашки.

И, не успев поднять глаза, я уже знала, что увижу его. Это ощущение стало таким же привычным, как тяжесть рун на моей шее.

Я прищурилась, взглянув вниз, заметив в призрачном лунном свете мужчину в белой рубашке. Она развевалась, словно парус на ветру, ветер трепал его волосы, бросая на лоб. Я посмотрела на Халварда. Наши взгляды встретились.

Я ЧУВСТВОВАЛ ЕЕ. Она приближалась ко мне, словно туман, наползающий из-за деревьев.

Провидица возникла передо мной, словно призрак в ночи, ее кожа казалось белой, будто снег на фоне черного платья. Она смотрела на воду внизу, опустив вниз складки юбки, и ее руки бессильно повисли вдоль тела, словно крылья ворона.

Я закрыл глаза, ожидая, что она исчезнет, как в ту ночь в лесу. Как это произошло у алтаря, когда ее образ растворился в воздухе, словно дым священного огня. Но она не исчезала. Внезапно она подняла глаза и обняла меня, встретившись со мной взглядом. И уже знакомое чувство, охватившее меня когда-то в Ютане, вновь вернулось, пробежав по коже мурашками. До того как я впервые увидел ее на поляне, я никогда не испытывал ничего подобного, но теперь это чувство казалось знакомым. И таким естественным.

Окинув взглядом лес у нее за спиной, я вытащил из-за пояса кинжал.

– Ты одна? – ветер унес мой голос со скалы.

Но она стояла, не двигаясь, словно тоже ожидала, что я вот-вот исчезну.

– Да, – ответила она, отступив от края скалы.

Ее взгляд упал на кинжал в моей руке. Косы, рассыпавшиеся по ее плечам, растрепались, мокрые от дождя пряди волос прилипли к лицу. Я старался не смотреть, как струи дождевой воды ручейками стекают по ее коже.

Ветер трепал ее длинное платье, она вцепилась пальцами в кончики кос, подхватываемые его порывами. Я медленно протянул к ней руку, и ее губы тихо приоткрылись в немом вздохе, когда я схватил ее за запястье и притянул к себе. Она оказалась настоящей. Не была призраком, который я видел в лесу. На тыльной стороне ее ладони виднелся порез, пересекавший татуировку в виде тысячелистника, а ее кожа была холодна как лед, но все же она была из плоти и крови. Однако в ней чувствовалось нечто призрачное. Больше мрака, чем света.