– Ты действительно здесь, – сказал я, отпуская ее руку.

Она сжала ладонь в кулак, спрятав татуировку, которой я коснулся, и шагнула назад.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я, снова попытавшись приблизиться к ней.

– Я пришла предупредить тебя… – но она не договорила, взволнованно переминаясь с ноги на ногу, и убрала выбившийся из косы завиток за ухо. Вытащив из-за пояса мой топор, она протянула его мне. Лезвие покрывал толстый слой грязи.

Взяв его, я протер лезвие большим пальцем, пока выгравированное на его поверхности тисовое дерево не заблестело.

Дрожа, она обхватила себя руками.

– Армия Свелл движется к Хайлли.

– Думаешь, я этого не знаю? – Я повысил голос, перекрикивая шум волн, бившихся о камни внизу, и она отшатнулась.

Обернувшись к воде, она вцепилась в свой лук, переброшенный через плечо.

– Мне жаль, – ее губы произносили слова, но я их не слышал. Внезапно она стала такой крошечной. И беззащитной.

Я вздохнул, убирая топор в ножны, висевшие на бедре.

– Почему ты помогла мне? – спросил я, и мой голос потеплел.

Казалось, ее удивил мой вопрос, и она некоторое время смотрела на меня, прежде чем ответить.

– Потому что ты не должен погибнуть.

– Если я не должен погибнуть, значит, и не погибну.

Она продолжала вглядываться в меня, и я вдруг ощутил накатившую слабость.

– С судьбой все не так просто.

Луна выплыла из-за облаков, осветив глаз, видневшийся в распахнутом вороте ее платья. Он, не мигая, смотрел на нее.

– А как тогда?

– Судьба постоянно меняется. В каждое следующее мгновение. Я пытаюсь исправить то, что произошло. Раскладывая руны, я не знала, что они…

– Так, значит, это из-за тебя? – Я провел рукой по своим влажным волосам, понимая, что Кжелд оказался прав.

Она промолчала, и ответом были ее виновато опущенные глаза.

– Я не знала.

Но это было просто ужасно. Погибла целая деревня. И Аги погиб.

– Что ты делаешь с кланом Свелл?

– Я больше не с ними, – она умолкла, – я хочу помочь тебе.

Я пытался прочесть ее мысли. Она была напугана, и, хотя я никогда не видел войны, я хорошо разбирался в людях. Я не доверял ей, однако на шее ее белой кожи до сих пор виднелись синяки, оставленные моими руками, я заметил их даже в темноте. Она пришла сюда, несмотря на то что я едва не убил ее несколько дней назад.

– И мне больше некуда пойти, – она сглотнула, сгорая от стыда.

Я прищурился, и внезапно мне многое стало понятно. Я смог разглядеть ее. От нее веяло пустотой. И усталостью.

– Я могу помочь тебе. Могу попытаться сохранить тебе жизнь.

– Ты не можешь нам помочь. – Я убрал кинжал за пояс и, отвернувшись, двинулся вперед по тропинке, но она пошла следом.

– Прошу тебя. – Она ухватила меня за рукав, пытаясь остановить, и я вздрогнул от прикосновения ее ледяных пальцев, почувствовав их холод даже через рубашку. Она сжала мою руку, и я проглотил ком в горле, взглянув ей в лицо. Татуировки сплошным узором покрывали ее кожу, я видел их в распахнутом вороте платья, и я пристально вглядывался, пока они не исчезли.

– Я хочу помочь тебе, – она сильнее стиснула мою руку.

– Если я погибну, защищая свой народ, это будет достойная смерть. Я заслужу уважение богов. И встречусь с отцом в загробном мире.