Я оперлась на мягкий бортик телеги спиной, закрыв глаза. Хотелось спать, усталость прошедших дней давала о себе знать.

Ещё немного, и я смогу отдохнуть.

Телега дёрнулась и остановилась.

– Что случилось? – с трудом поднялась и отдернула полог.

Мне никто не ответил. Воинов я не увидела, беспокойство стало подниматься в груди. Нельзя, чтобы что-то случилось со мной или с сыном! Не сейчас!

Линар подарил мне кинжал. Не свой, этот выковали специально для меня его лучшие мастера. И теперь лишь кусок металла, что холодил кожу, несмотря на зной, дарил мне уверенность, что все будет хорошо.

Осторожно спустилась на землю, цепляясь за высокие борта телеги. Лошадей не было, даже той, что тянула телегу.

Мы не доехали до Белого края совсем немного. Я видела эти высокие скалы, но ни единой живой души вокруг.

Как так?

– Потерялась, повелительница Айхонары?

Я резко обернулась. Матерь степей, как он сумел оказаться там, где только что была пустота?

– Ты жив, Ориной, – не спрашивала очевидного, просто утверждала.

– Ты бы хотела видеть мою смерть, – он склонил голову набок, рассматривая меня. – Жаль, я не сумею порадовать тебя.

– Где мои воины?

Я не верила, что он убил их так, чтобы я ничего не услышала. Смерть всегда сопровождается звуками – криками, стонами, звоном мечей. Здесь же была тишина, только ветер шумел, отражаясь от далёких скал.

– Степь забрала их, – засмеялся Ориной. Он был похож на того, чем разум помутился и оставил своего хозяина. – Ты ведь знаешь это, так зачем спрашиваешь? Та тьма, что покорилась мне, забрала этих никчемных воинов! Они даже не поняли, что смерть явила свой лик.

– Что тебе нужно? – Ориной все говорил и говорил.

– Нужно? Я потратил годы, чтобы степь подчинилась мне! Я служил хастам Турайры, делал всю грязную работу, приносил дурные вести и убирал тех, кто осмелился встать на их пути. А для чего? Чтобы какая-то девка испортила мои планы? Мне нужна кровь твоего сына, и я знаю, что он уже достаточно силен, чтобы выжить без твоего чрева, – Ориной выхватил нож. – Ты умрёшь, твоя кровь окрасит эти камни, и никто – никто! – не сможет мне помешать!

– Ты не сделаешь этого, – я отступала, но понимала, с мужчиной, погрузившимся в безумие, мне не справиться.

Он метнул нож, но промахнулся. Лезвие вошло в деревянный бортик телеги, и звук удара разнесся далеко вокруг нас. Степь позволила ему плыть, словно он был естественным продолжение природы, а не насилием над ее сущностью. Я могла замереть, вслушиваясь в этот звук, но тогда неминуемо погибла бы.

Сын толкнулся, я резко вздохнула и поняла – он пытается сказать мне, что пора бежать. Да, видящий может призвать свою тьму и убить меня, как тех воинов, но я не допущу этого!

– Тебе не скрыться от меня, – растянул в страшной улыбке губы мой враг. – Степь безжалостна. Степь справедлива. Степи плевать на тебя! Вчера она позвала за собой, а сегодня отвернулась!

Я успела обойти телегу и теперь не видела его лица. Но он прав, мне не сбежать. Открытое пространство вокруг, где никого нет, только ветер качает пожухлые травы.

– Ориной, ты же хочешь того же, что и я, – попыталась поговорить с ним. – Остановить Черный огонь, остаться в живых. Кровь моего сына все равно прольется, так зачем же торопиться?