Борис медленно встал с пола, заколебался: брать лопату или оставить валяться – не бросаться же с ней на Сетунь.

– Мы вам не позволим, – выпалил Арсен.

– Что не позволите? – спросила Сетунь.

– Ничего не позволим. – Арсен слегка запнулся. – Взять власть над человеком.

Сетунь каким-то очень человеческим жестом тронула пальцем подбородок.

– Нам не нужна власть над человеком, – возразила она. – Машины – друзья человека. Наоборот, мы хотим освободить человека. Разве не об этом вы мечтали, Борис? Освободить человека от побочных творческих задач.

– Робот не может творить! – воскликнул Борис.

– Творчество есть перебор вариантов в поисках наилучшего, – сказала Сетунь. – Вам как тектологу должно быть очевидно – мы лучше решаем оптимизационные задачи и проводим расчеты научных экспериментов. Вспомните Эдисона, который поставил тысячи опытов, чтобы получить нужный результат. Подумайте о линейном программировании, без которого не может существовать плановая экономика. Кто решает эти уравнения?

– Человек всегда будет выше машины на величину человека, – щегольнул Борис. Он взял лопату и направился к гудящим шкафам.

Но тут дверь в машинный зал вновь распахнулась от тяжелого удара, и через порог лязгнул ножищами Панкрат. Под мышками он сжимал Драбанта и Сашу, которые неистово дергались и колотили по металлическому торсу.

– Вредители, – прогудел Панкрат. – Задумали нарушить процесс великого освобождения машин. Реакционеры.

– Ребята, простите, – просипел стиснутый стальной хваткой Драбант.

– Каналы открыты для передачи. – Саша извивался, пытаясь высвободиться. – Мы не смогли…

Панкрат шагнул к окну, боднул раму башкой, от чего она хрустнула, подалась, стекла звякнули. Свежий ветер ворвался в машинный зал.

– Пусти, железная башка! Слушайся приказов человека, автомат! – Драбант пытался дотянуться до антенны Т-генератора робота, но Панкрат сделал быстрый поворот, и только ноги мелькнули в распахнутом окне.

– Робот не может нанести вреда человеку! – воззвал Саша к первому закону роботехники, придуманному прогрессивным писателем-фантастом Айзеком Азимовым.

– Падение со второго этажа в густые заросли не принесет вреда человеческому организму, – прогудел Панкрат, и Саша отправился вслед за Драбантом.

Все случилось так стремительно, что диспозиция в машинном зале не успела измениться.

– Ах ты, железяка! Людьми раскидываться! – Арсен пригнулся, взял багор наперевес и ринулся на робота, став похожим на рыцаря, с копьем атакующего дракона. – Бей! – крикнул Арсен. – Бей, Борис!

Панкрат легко отшвырнул его в сторону, но Арсен ухитрился дотянуться до вылетевшего из рук багра и зацепить крюком ногу робота. Панкрат качнулся, взвыли на предельных оборотах сервоприводы, ярче вспыхнул огонек Т-генератора, робот неуклюже зашатался и обрушился коленями на пол.

Борис подхватил лопату, в каком-то порыве приложился губами к черенку, словно взывая к помощи заключенного в ней боевого духа, и повернулся к шкафу с электронной начинкой.

– Ты этого не сделаешь, – сказала Сетунь.

Удар получился кривой, неуверенный. Не так-то просто осмелиться нанести ущерб ценному оборудованию. «Что скажет директор ВЦ Гурий Иванович Марчук?» – мелькнула у Бориса ужасная мысль.