– Все еще не привыкла?

– Все еще человек!

Подвез Григорий меня до дома, а я сочла нужным пригласить его на чашку вечернего чая перед расставанием. Из кустов раздалось знакомое:

– О, молодежь! Глоток пива творит чудеса! Гриша, а ты почему перестал общаться с закадычными друзьями?

Они не были ему друзьями, тем более – закадычными. Но, глянув на меня, Гриша попытался ответить как можно вежливее:

– Просто в вас отпала необходимость. Теперь я за своей Любовью вблизи сам слежу.

– Как ты сказал – изнутри?

Я хмыкнула от того, как у всех свидетелей наших отношений мысли сходятся, но протащила Гришу за руку дальше, чтобы этот разговор не продолжался. Его-то ничего не смущает – у него даже вон какой-то план по влюблению меня имеется, не включающий интима. А у меня все стратегии рушатся через пару шагов.

Но в сердце зудело, оно хотело больше впечатлений и того самого экстрима, который мы с Гришей понимали очень по-разному. Или во мне взыграло темное, которое лишь иногда вырывалось наружу. Это не я, это природная сущность!

Но я сразу сняла свитер, оставшись в тоненькой майке.

– Жарко! – пояснила нейтрально.

Григорий сделал вид, что верит: любому тотчас становится жарко, когда на улице прохладно, а дома тепло.

Уронила блокнот, ойкнула, медленно, не забывая хорошенько прогнуться в пояснице, наклонилась. Он и этот намек пропустил мимо глаз – экий неповоротливый у меня кавалер.

– А может, по бокалу вина? – я об этом вообще у лампочки спросила, чтобы на мужчину не глядеть. – У меня где-то хранилась бутылка на случай праздника.

– А какой сегодня праздник? – наконец-то среагировал недоделанный Дон-Жуан, который только в россказнях выглядел впечатляющим мачо, а в реальности – вполне себе домашним, беззаботно попивающим чаек. – Твой день рождения, насколько знаю, через несколько месяцев, а мой… назначь любую дату, если не хочешь тем же вопросом интересоваться непосредственно у почившей или исчезнувшей Тьмы.

– Как же? – вспомнила я. – Взнос на благотворительность – хороший поступок, что можно считать прорывом! Такое дело необходимо отметить.

– Не боишься спиться? – прищурился он. – Вдруг я со следующей недели нацелюсь на регулярное бескорыстие?

– Ради такого прогресса я и спиться готова! – обрадовалась, но потом вспомнила о своих желаниях и сбавила тон: – Так что по поводу вина? Может, свечи зажжем? У меня от яркого света глаза устали.

– Люба, – он забыл о чае и теперь рассматривал меня, немного склонив голову набок. – Ты так нелепо меня соблазняешь, что я одновременно радуюсь и паникую – вдруг не выдержу.

– Кто соблазняет? – я возмущенно прижала руку к груди, но этого показалось недостаточно, потому еще вытаращила глаза. – Я?!

– Ты, – он отреагировал со спокойной улыбкой.

– Да с чего бы? – меня обидела его неуместная прямолинейность. – Свежим воздухом надышался? Ты же обозначил свой умный план!

– Моя Любовь, я умный, но не святой. Так что или продолжай, или вспомни о моем плане – он на самом деле логичен.

– Я-то? Да я тут вообще только гостеприимно жду, когда ты допьешь чай и отчалишь!

– Сработало, – Гриша встал и двинулся в мою сторону, не сводя с меня взгляда.