И это приказ маршала ордена.

– Понимаю. Поэтому и говорю – скачите! Отправляйтесь, когда начнет светать. А я и Мартин останемся подле Уильяма де Шампера.

Анжуец кусал губы, ему явно было не по себе.

– Ты и этот перебежчик ассасин… Ты доверяешь ему?

– Главное, что ему доверяет мессир. Да и сам Мартин согласился остаться со мной при маршале. Если мы осторожно будем везти Шампера, его рана начнет затягиваться – дай-то Бог! И, передвигаясь по заросшим лесом склонам, мы имеем больше шансов ускользнуть от ассасинов и их осведомителей на дорогах.

Едва забрезжил рассвет, Юг де Мортэн и двое из оставшихся от отряда сержантов ордена поскакали по тропе в сторону побережья. Хвойная подстилка глушила топот копыт, и вскоре только радостное щебетание встречавших новый день птиц оглашало округу.

Мартин и Ласло привязали носилки к оставленным им двум лошадям и осторожно двинулись вниз по склону.

Уильям шептал:

– Четыре креста… Один на груди, один – на броне, один – на щите и один – в сердце!

Сладко было повторять эти слова, столь дорогие для всякого рыцаря в ордене Храма! Уильяму казалось, что он в зале капитула, а вокруг – его собратья-тамплиеры, он видел их белые котты поверх кольчуг, видел алые кресты на них, слышал их многоголосый хор…

А потом он очнулся. Не было ни освещенного огнями зала, ни его орденского братства. Шампер лежал в какой-то убогой хижине, видел над собой закопченный потолок из обмазанных глиной переплетенных веток лозы.

– Где мы? – произнес Уильям.

Он не помнил, как тут оказался, но этой ночью поспал более спокойно и теперь удивленно озирался по сторонам. Он лежал на каком-то топчане, покрытом овечьими шкурами, а подле него находился Мартин и что-то толок пестом в глиняной ступке. На выходе, где было откинуто полотнище, сидела какая-то женщина и кормила грудью младенца. Почувствовав на себе взгляд тамплиера, она закрыла лицо паранджой, не прикрывая при этом груди, пышной и белой на фоне ее темного платья.

Крест честной, где это мы? – повторил свой вопрос маршал.

– Не стоит волноваться, мессир, – отставляя ступку и склоняясь к тамплиеру, ответил Мартин. – Мы в горном селении. Вам нужен отдых и покой, чтобы поправиться, а в дороге это почти невозможно.

– Но эти люди могут выдать нас ассасинам.

– Не выдадут, – невозмутимо заявил Мартин и принялся осторожно размачивать и отдирать повязки на ране Шампера. – Это селение находится в глухой долине, куда редко приезжают люди Синана. Тут недалеко дорога к границам Триполи, и местные жители порой торгуют с христианами, так что им не очень выгодно, чтобы об их делах знали люди Старца Горы. К тому же запрет на роскошь по повелению имама пусть и приветствуется его бедными крестьянами, но местную знать совсем не радует. И они не пошлют вестового к нему, чтобы их самих не потревожили. Другое дело, если те, кто шел по нашим следам, заметят, что мы разделились, и вызнают, куда мы направились… Поэтому рыцарь Ласло отправился разведать, что творится в округе. Он хорошо говорит по-арабски, знает здешние обычаи и легко сходится с жителями. А еще после того, как Ласло подарил местному старосте свой пояс с кинжалом, тот сам предложил нам погостить в его селении. Местные жители чтут законы гостеприимства, да и выгодно им принимать путников – и плата, и вести из мира.