Я развернулась и направилась обратно. Но сделала лишь три шага, когда мне в спину прилетел окрик:

– Стойте! – позвала Петра. – Он не причём!

Я усмехнулась, но всё-таки снова посмотрела на неё.

– Он не знал. Я исполняла приказ. Не его.

– Отца?

– Да. Клянусь, так и было, – женщина взволнованно вцепилась руками в прутья. – Возьмите письмо. Прошу вас.

– Я не приму из твоих рук больше ничего и никогда. Уходи, пока тебя никто не увидел. Если ты попадёшь в руки к Мару, живой не выберешься. Он знает, что ты сделала. И я не стану мешать его мести.

Бросив на неё последний взгляд, я ушла. Шагала вперёд, не разбирая дороги и ни разу не обернувшись. И лишь когда за моей спиной закрылась дверь нашей с Маром гостиной, смогла вздохнуть спокойнее.

А когда из своей спальни мне на встречу вышел сам Анмар, я просто кинулась к нему. Он ничего не спрашивал, нежно обнял, привлёк ближе, а я прижалась щекой к его груди и прикрыла глаза.

Не знаю, сколько мы так простояли. Мне было просто хорошо рядом с ним. Хорошо и спокойно. Вот только сегодня даже этого оказалось мало, чтобы вернуть себе душевное равновесие.

– У тебя есть ещё вино? – спросила, чуть отстранившись.

– Конечно, – ответил мой хайт. – Будешь вино? Ты пропустила ужин, потому я приказал накрыть нам с тобой здесь.

– Не хочу есть, – ответила, покачав головой. – Хочу напиться. Говорят, алкоголь прогоняет из головы тяжёлые думы. Развеивает грусть. А мне как никогда хочется забыться.

Мар тяжело вздохнул, коснулся моего подбородка и посмотрел в глаза.

– Вино тебе вряд ли поможет. Оно лишь усилит твою печаль. Но я могу сделать так, что ты забудешь обо всём… хотя бы до утра.

– Магией? – бросила с горечью.

– Нет, – ответил шёпотом. – Ласками, поцелуями, своей любовью.

Не сразу поняла, о чём он. Но когда осознала, едва подавила в себе желание отстраниться.

– Я помню прошлый раз. Не хочу… – начала я.

– Такого никогда не повторится, – заверил Мар. – Прошу, Мия, позволь мне загладить вину. Ты ведь хочешь забыться? Обещаю, даже не вспомнишь о плохом.

Но я продолжала сомневаться.

– Тебе ведь просто нужно стабилизировать магию, – сказала, грустно вздохнув.

– Нет. Я начал пить настои. После ритуала они действуют хуже, но действуют, – ответил он и, едва касаясь, провёл по моей шее костяшками пальцев. – Давай договоримся так: если вдруг тебе что-то не понравится, ты скажешь мне, и я уйду. – Вздохнул: – Уйду и больше к тебе не прикоснусь. Но, обещаю, сделаю всё возможное, чтобы тебе было со мной хорошо. Всегда.

Он смотрел на меня, а в его глазах я видела надежду. После всех неприятных событий этого дня так хотелось хоть чего-то светлого. Тёплого. И я решилась. Но вместо слов просто потянулась к губам Мара и сама его поцеловала.

Другого ответа ему не требовалось.

Он быстро перехватил инициативу, но я была совсем не против. Мне безумно нравилось, как он меня целовал. В этом будто существовала своя, особая магия. Когда его губы касались моих, я уже не могла остановиться.

Но сегодня в каждом поцелуе Мара чувствовалось предвкушение, щедро приправленное нежностью. Он целовал меня неспешно, но страстно и так сладко, что от ощущений подкашивались ноги.