– Это не будет законным опознанием – предупредил опер – надо в отдел, надо всё оформлять как следует.

– Да ладно…потом оформим, если опознает. А если нет – так чего огород городить. (Откуда-то я знал, что капитан занимается чистым беззаконием – никакой юридической силы эта 'очная ставка' иметь не будет) Иди, чего встал? А мы пока ещё побеседуем… Так что, Мария Васильевна, ваш пациент на самом деле здоров? И вы уверены, что он не выходил ночью? Вы что, всю ночь не спали? Следили за ним? Нет? Всё-таки спали?

– Капитан, ты чего чушь городишь? – не выдержал я – преступление совершено вечером, ты сам сказал. Мы легли поздно, уснули глубокой ночью. К тому времени девочка была уже мертва – так причём тут выходил или не выходил из дома ночью?!

– А откуда ты знаешь, что она вечером уже была мертва? Это ты её убил, изнасиловал и изорвал? Зачем ты это сделал?

– Ничего я не делал! Ты что, решил повесить висяк на первого попавшегося? Боишься выговора за то, что на твоём участке совершено преступление, а ты проследил? Не ищи чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если её там нет!

– Умничаешь? Сейчас придёт отец девочки, тогда посмотрим, какой ты умник. Вас, психов, надо уничтожать! Одни хлопоты с вами – ходи, учитывай, отписывайся. Чем меньше вас у меня на участке, тем чище воздух. Ага, вот и они. Всеволод, посмотри – не этот парень вчера вечером ходил возле вашего дома и заговаривал с покойной девочкой?

Небольшого роста, крепенький мужичок лет сорока, благообразного вида, с застывшей на лице маской горя, внимательно вгляделся в меня. Видно было, что он что-то мучительно соображает, потом его лицо просветлело:

– Он. Похоже, что он. Мне, кстати, рассказывала соседка из дома напротив, что Машка поселила у себя психа из своей больницы. И что этот псих зверь-зверем. Он, когда был в психушке, одного пациента зубами загрыз! У неё брат работает в этой больнице санитаром, так он таких ужасов порассказывал, и говорит – вся больница знает, что Машка себе хахаля-психа завела. Нет бы с нормальным мужиком связаться, а она этого поганца пригрела! Видать сама ненормальная, свихнулась после того, как ейного мужа задавили!

– Ну и сука же ты Всеволод! – с чувством выговорила Мария – мало тебе муж морду бил, когда ты меня спьяну матом обложил. Гад ты!

– Вот, видите, вся их семейка такая! Бог их наказал! А этого типа я точно видал – он с моей приёмной дочкой заговаривал, что-то предлагал. Она на скамейке сидела. Он её и убил, точно! Ууууу, тварь! Сам бы тебя убил, и проститутку, тебя пригревшую!

Я встал, и без замаха засветил мужичонке в пятак. Он улетел куда-то под вешалку, к дверям, а на меня навалились участковый и опер, схватив за руки. Я остановился. Хотя ужасно хотелось разбросать придурков по углам комнаты – не хватало, чтобы обвинили в нападении на представителей власти.

Пока они крутили мне руки и вязали, сказал Марии:

– Не переживай! Всё будет нормально!

– Будет, будет – нормально пойдёшь под расстрел! У, сука! – участковый двинул меня кулаком в бок, и я скривился от боли – в отдел пойдёшь. Вот там и расскажешь, о чём ты разговаривал с девочкой, и зачем. И мы ещё поговорим с руководством психушки о непристойном поведении её врача. Устроила тут притон!