– Барбус, принял.

Дальше отозвались Ястреб-2 и Ястреб-3. Ох уж мне эти стандартные позывные…

– Здесь Тор. Лепаж, сходи проверь. Если зушки – не отвлекайся, если зур – атакуешь. Доклад в любом случае. Понял?

– Есть доклад в любом случае. Разреши выполнять?

– Давай.

«На кой черт эти китайские церемонии? Долбануть туда „Муренами“ – и вся любовь».

Но, по мнению Бабакулова, «Мурен» эти цели не заслуживали. Он комэск, ему виднее. Наверное, не хотел в очередной раз обстрелять подставные макеты, в создании которых клоны были большими мастерами.

Я вывалился из строя и ушел с резким снижением влево.

Цели, три штуки, засеченные зоркими радарами «Хагенов» и пересланные в мой парсер по каналу целеуказания, находились в сорока километрах от маршрута пролета вертолетного полка.

Соответственно чего от меня хотел Бабакулов? Самого резонного и разумного: проверки целей. Если это лазерно-пушечные самоходки («зушки» на нашем жаргоне), тогда можно на них плюнуть, все равно они до вертолетов никак не добьют и, значит, угрозы для выполнения нашей боевой задачи не представляют. Если же это пусковые установки зенитных управляемых ракет («зуров») – их надо грохнуть.

Я снизился до трех километров и лег на курс тридцать градусов к западу от пеленга на цель.

Я решил так.

Во-первых, не переть строго на них – зайду чуть сбоку.

Во-вторых, не спешить с уходом на предельно малые. «Дюрандаль», конечно, утюг еще тот, но и на нем противоракетный «павший лист» крутнуть можно. И вот для этого нужен запас высоты.

В-третьих, «Дюрандаль» на предельно малых «цепляет» включенной защитой за поверхность земли, отчего возникает неимоверная турбулентность. Так что на брюхе особо на нем не поползаешь, защиту отключать надо. Кое-кто так и делает, но я считаю, что это уже мазохизм.

– Лепаж, здесь Ветер-1. Цели потеряны.

Это было своевременно, потому что в моем парсере они сохранялись и на тактическом экране я продолжал их видеть. Только вот, если верить пилоту «Хагена», я видел теперь вчерашний день.

– Здесь Тор. Все равно дойди до места и проверь.

– Есть проверь.

А я уже совсем близко. Сколько там лететь? Всего ничего.

Пора включать собственный радар, довольно уже маскировки…

Включаю.

Да вот же они, вот! Почему «Хаген» их не видит?

Вспышки! Мой «Дюрандаль» тут же предупреждает:

Да, это зуры.

Все очень просто.

Между барханами выкопана широкая траншея, стенки укреплены пенобетоном. В нее загнана батарея: четыре пусковые установки и станция разведки целей, то есть радар, совмещенный на одной подъемной платформе с теплопеленгаторами и видеокамерами.

Отметки, которые дал радар «Хагена», принадлежали этой станции и, видимо, двум поднятым ракетным платформам, готовым к немедленной стрельбе.

Запеленговав радар «Хагена», клоны сочли тяжелый истребитель целью одновременно и трудной, и малоинтересной. И ведь правильно рассудили, гады.

Поэтому все выдвижные устройства клонами были немедленно опущены, маскировочные сети накинуты. Батарея затаилась, надеясь на то, что «Хаген» ее проморгает и весь наш дозор полетит своей дорогой.