– Всего хорошего, Гаспар. В вашем распоряжении весь дом. Больше никто не будет вас отвлекать, можете спокойно творить!

Ему в голову пришло греческое слово «кайрос», означающее «счастливый момент». Уметь ловить этот момент – великое искусство. Мало кто умеет не упускать удачу, шанс кардинально развернуть жизнь в ту или иную сторону. Ему эти жизненные виражи никогда не давались. Сейчас он попросту искал слова, способные убедить Маделин не улетать. Не найдя правильных слов, он опустил руки. По какому, собственно, праву? Да и зачем? У нее своя жизнь, своя заветная цель, к которой она долго шла. Он устыдился, что хотел ее удержать, и пожелал ей удачи.

– Выше голову, Маделин. Будете держать меня в курсе событий?

– Каким образом, Гаспар? У вас же нет телефона.

Он хотел ответить, что люди веками поддерживали связь без всяких телефонов, но сдержался.

– Оставьте мне ваш номер, я сам вам позвоню.

Он понимал, что ей это не очень важно, но она не возразила, и он, как мальчишка, подставил ей свое забинтованное запястье, чтобы она написала на бинте номер телефона.

После проверки она прощально помахала ему рукой и ушла, не обернувшись. Он долго провожал ее взглядом. Странно было вот так с ней расставаться. Странно признавать, что все кончено, что больше он ее не увидит. Они провели вместе всего два дня, но у него было ощущение, что они знакомы гораздо дольше.

Она исчезла из виду, а он еще долго стоял неподвижно, как оглушенный. Как теперь поступить? Воспользоваться удобным случаем и купить билет до Афин? Несколько секунд он забавлялся с идеей удрать из парижского ада, от этой ненавистной, вызывавшей у него омерзение цивилизации, не обращавшей на него никакого внимания. Если вылететь сегодня, то уже вечером он окажется на своем греческом острове и проведет одинокую жизнь вдали от всего, что его ранит: от женщин, мужчин, технологий, загрязнения всего и вся, чувств и надежд. Но после долгих колебаний он отверг этот вариант. Что-то – он не знал, что именно, – удерживало его в Париже.

Он покинул терминал и встал в очередь на такси. Ждать пришлось меньше, чем он думал. Он попросил отвезти его в 6-й округ и вдруг произнес неожиданную для самого себя фразу:

– Можете высадить меня перед отделением «Оранж»? Мне надо купить мобильный телефон.

Всю дорогу он провел в противоречивых раздумьях и с тяжелым сердцем восстанавливал в памяти страшную историю, услышанную от Пенелопы Лоренц.

Эта история была усеяна трупами, пропитана слезами и кровью.

– Джулиан! Скорее, очень тебя прошу!

Манхэттен. Верхний Вест-Сайд. 12 декабря 2014 года. Десять утра.

Меня зовут Пенелопа, девичья фамилия Курковски, по мужу Лоренц. Если вы женщина, то, без сомнения, видели меня несколько лет назад на обложках «Вог», «Эль» и «Харперс Базар». Видели – и ненавидели. Я же была выше, стройнее, моложе вас. Я была классной, у меня было больше денег, я выглядела лучше, чем вы. Если вы мужчина, то, встретив меня на улице, вы бы на меня оглянулись. Независимо от вашей образованности и от уважения, которое вы теоретически испытываете к женщинам, тайный мерзавец, который в вас наверняка сидит, подумал бы при виде меня: «Уж больно хороша!» или «Чертовка, вот бы такую трахнуть!».