– Ну правильно, все улики налицо. Надо брать его и не разводить тут китайские церемонии.

Дима покачал головой.

– Человеку, который ждал ее и сигналил, Женя рассказала, что встречалась с учителем.

– Да никто ее не ждал! – Завидов от возбуждения ударил кулаком по балконным перилам. – Она к нему села в машину, к учителю! А дневник, даже если и не целиком подделка, то он мог запросто дописать, что ему нужно, подделать ее почерк. Он придумал какой-то предлог и заманил ее в машину.

– Не получается, – прозвучал сзади хриплый простуженный голос.

Эксперт Вера Сергун вышла к ним на балкон, стрельнула у Соловьева сигарету. Вера, тридцатилетняя, худющая, длинная, с волосами, остриженными коротко и выкрашенными в жгуче-черный цвет, приехала с температурой, у нее болело горло, и говорила она с трудом.

– А ты не влезай! – рявкнул на нее Завидов. – Что значит – не получается? Запросто мог заманить и отвезти куда угодно. Она же ему доверяла, он учитель! Не было там никого третьего, никто не сигналил, он это все сочинил, литератор хренов!

– Может, и сочинил, – Вера выпустила клуб дыма и закашлялась, – но только в машину свою он не садился месяца три, как минимум, права у него просрочены, а техосмотр его колымага вообще лет сто не проходила. Машину, безусловно, вскрыли, на замке свежие царапины, а сигнализация давно не работает.

– Значит, есть другая машина! – не унимался Завидов. – Как вы не понимаете, все это фигня, мелочи. Главное, основные улики.

– Он тоже так думал, – сказал Соловьев.

– Кто?

– Молох.

– Ну, хорошо, допустим, – Завидов нахмурился и поджал губы, – а телефон учителя как он узнал?

– Да запросто. Через Интернет. Диск пиратский у него есть наверняка, а может, еще проще – Женя дала номер, – сказал Соловьев.

– Зачем?

– Затем, что она ребенок, к тому же девочка, – опять вступила Вера Сергун, – после разговора с учителем она испугалась и сильно нервничала, ей срочно надо было с кем-то поделиться.

– С клиентом? – скептически усмехнулся Завидов. – Нет, ребята, опять у вас ни фига не получается. Если дневник не подделка, то вряд ли она стала бы все выкладывать ему, он же ей жутко не нравился, она называла его киборгом и биороботом.

– В тот момент ей было все равно, кому рассказать, а он наверняка пытался выяснить, с кем она встречалась и о чем говорила. Делал он это психологически тонко, он умеет общаться с детьми, – сказала Вера и загасила сигарету.

– Да ты, вообще, откуда знаешь? – закричал на нее Завидов. – Ты дневник не читала.

– Не читала, – кивнула Вера, – но могу себе представить, как девочке стало страшно и как ей хотелось срочно с кем-то поделиться. Она жила в постоянном напряжении, испытывала непосильные психологические нагрузки, а ей едва исполнилось пятнадцать.

– Да какие нагрузки! Вы что, спятили, оба? – Завидов оскалился в противной улыбке. – Она проститутка! Тоже, нашли невинного ангела! Обыкновенная шлюха, только маленькая, но, знаете, они очень быстро взрослеют.

– Она ребенок, – упрямо повторила Вера, – ее зверски убили. И сделал это вовсе не учитель.

Соловьев посмотрел на нее с благодарностью. Ему надоело препираться с Завидовым. Да и не было в этом никакого смысла. К счастью, старший следователь Соловьев был вправе избрать ту меру пресечения, которую считал необходимой в данном конкретном случае. Он, а не майор Завидов.