Дима успел перехватить руку профессора. Пистолет выстрелил в воздух, упал на землю и соскользнул в озеро. Рядом слышался топот множества ног, в мокрой мгле прыгали фонарные лучи.

– Стоять! Брось оружие!

Профессор шагнул назад, ноги его заскользили, руки взметнулись, он рухнул с обрыва. Высокий гортанный звук вылетел из его груди, как будто крикнула большая ночная птица. Брызги взлетели в небо и смешались с дождем. Озеро в этом месте было очень глубоким. Странник не умел плавать.

Его быстро нашли и вытащили, пытались реанимировать, но не получилось. Позже вскрытие показало, что он умер от обширного инфаркта, еще не коснувшись воды.

До шоссе Дима нес Олю на руках. Она открыла глаза, попыталась обнять его за шею, но руки не слушались. Дождь все лил. Мелькали огни, выли сирены.

Врач «скорой» щупал ей пульс, поднимал веки, заглядывал в зрачки.

– Сейчас сделаем прививку от столбняка. Раны обработаем, будет щипать, терпите. Вообще, все ерунда, царапины, до свадьбы заживет.

– Мама, возьми трубку! Сейчас же возьми трубку!

Все вздрогнули, уставились на Соловьева. Голос звучал из кармана его куртки.

– Ты забыла сумку у меня в машине, – Дима приложил телефон к ее уху, – ответь ребенку.

– Мама, где ты бегаешь? Я тут чуть с ума не сошла. Папа с Андрюхой спят, твой Соловьев сказал, чтобы я их не будила. Можешь, наконец, объяснить, что происходит?

– Все хорошо, Катюша. Мы поймали Молоха.

– Ты серьезно? Ну ни фига же себе! Круто! Поздравляю! Что, вы вдвоем с Соловьевым? Мам, ты, вообще, как себя чувствуешь? С тобой все в порядке? Домой когда вернешься?

– Скоро. Ложись спать.