– Найка, мы будем восхищаться твоим парнем или искать Мелисану? – невинно уточнила Царья.

– Сама спросила, – буркнула я и, собравшись, распределила стороны: – Шо проверит озеро. К Рольеру…

– Я пойду! – встрепенулась Царья и смущённо принялась оправдываться: – Гольдар наверняка может помочь.

– Песцы такие, – понимающе хмыкнула я. – Им еды не надо, лишь бы помочь кому-нибудь. А я тогда к Маар.

И, не тратя времени, побежала по тропинке. Как же здорово, что можно говорить, что хочу и делать, что могу! Как же замечательно не быть обязанной действовать по чьей-то указке. Но я всё равно была благодарна Увону за его заклятие послушания. Оно действительно научило меня многому за короткое время. Я будто повзрослела.

Жаль, конечно, что с навязанными манерами исчезла и сверхреакция, и скрытые знания. Теперь их придётся добывать самостоятельно, зато это будет мой выбор. Как и Дэпа.

Я уступила ему мир.

– Дэп бежать!

Ноги пружинили, ветер трепал короткие волосы, яркие хвойные и землистые запахи кружили голову.

Свобода!

После бесчисленных, казалось, дней, проведённых в тесной неподвижной темноте, которую Дэп, не зная, что происходит, назвал смертью, мир обрушился на него. Раздирал лёгкие свежестью воздуха, ошеломлял яркостью неба, тревожил сердце музыкой разнообразных звуков.

– Дэп жить!

Домик Маар показался слишком быстро, Дэп бежал бы и бежал, но нужно уступать мир Найке. Благодарный, что она спасла его из плена, он сделал это без промедления.

– Ты что здесь делаешь, девочка? – глянув на меня поверх очков, удивилась старушка.

Маар лежала в большой кровати и, укрывшись цветастым сотканным из разномастных лоскутков одеялом, читала толстенную книгу. Выглядела ведьма не лучшим образом: лицо осунулось, нос казался ещё крупнее, глаза ввалились.

Ощутив болезненный укол вины, я присела на кровать и жалобно пробормотала:

– Дэпа выгуливаю… – Встрепенулась и помотала головой: – Ой, то есть Мелисану ищу! У нас важный экзамен на носу, а она пропала. Не видели единорожку?

– Мне ещё далеко до скачущих перед глазами единорожек, – хохотнула старушка и пожала плечами: – И не надо так виновато вращать глазами, Найка. Ведьмы порой болеют, ты тут не при чём.

– Ну как же, – упрямо возразила я. – Из-за моей идеи Одан заставил вас переделывать лабиринт.

– Кто тебе эту глупость сказал? – хитро ухмыльнулась Маар.

– Душан, – призналась я. – Сообщил, что вы потратили много сил, поэтому занятия по защите отменяются.

– Верфокс до мозга костей, – саркастично фыркнула она. – А тебя не удивило, что я не в лазарете у Фуллы, а у себя дома?

– Нет, – растерянно моргнула я. – Вы же ведьма! Ой, простите.

– Не стоит извиняться, – пожурила она. – У меня нет дурной привычки обижаться на правду.

Она отложила книгу и, с кряхтением усевшись, серьёзно посмотрела на меня:

– Найка, до встречи с тобой я считала, что таким добрым и открытым оборотням, как ты, в мире выжить крайне сложно. Читай – невозможно. Поэтому моей задачей было научить тебя защищаться от тех, кто обязательно захочет воспользоваться тобой. Но за это время ты незаметно учила меня. Тому, что упрямая вера в светлые стороны окружающих медленно, но верно побуждает оборотней меняться и становиться лучше, расти над собой. А я всегда была убеждена, что слепая вера приносит лишь несчастья. Открытие настолько потрясло меня, что я пересмотрела свой подход к профессии тича. И всё благодаря тебе!