– Все ешь? – вернулась из очередного забега в прихожую Натка. – Ну, лопай, лопай, тут как раз кто-то позаботился, чтобы мы с тобой не голодали.

Она деловито, с уже привычной ловкостью разгрузила пакет с логотипом супермаркета, рассовав продукты по полочкам шкафов и холодильника. Я покосилась на мобильник, ожидая эсэмэс-объяснений, но получила их от сестры.

– Это от Кости, он по Интернету заказал и оплатил, тут квитанция. – Она помахала в воздухе бумажкой, как платочком, и ушла к себе, приплясывая, со словами: – Я должна позвонить ему, сказать спасибо…

Пока Натка любезничала с Таганцевым, я написала благодарственную эсэмэску Машке и позвонила дочери. Сашка взяла трубку не сразу, а когда ответила, на заднем плане слышны были девичьи голоса и музыка.

– Тусите? – догадалась я.

Не сомневалась, что так и будет.

– Ну так, лайтово, – уклончиво ответила дочь и перевела для темной старушки-матери: – Слегка. Девчонки тут со мной, Маруся и Катя. У нас все очень прилично, не волнуйся. Мы заказали пиццу…

– Да лишь бы не стриптизеров.

– Фу, что за отстой? Как будто нет криптоприложений для взрослых!

– Саша? – Про стриптизеров я неуклюже пошутила, но сейчас встревожилась.

– Да шучу, мам! Стану я свои честно заработанные эфирчики на криптопорно тратить! Скажи лучше, вы там как?

Я коротко отчиталась, доложив, что мы в порядке, чувствуем себя хорошо и ни в чем не испытываем недостатка. Всего у нас полно: лекарств, еды, внимания и даже событий. Про ограбление стариков-соседей, впрочем, рассказывать не стала.

– Нет, ты это видела?! – ворвалась ко мне Натка, почему-то очень сердитая.

А ведь, по идее, муси-пуси по телефону с любимым должны были ее умиротворить.

– Пока, спокойной ночи, завтра свяжемся, – попрощалась я с дочерью и переключилась на сестру. – О чем ты? Что я должна видеть?

– В том-то и дело, что не должна! – непонятно ответила Натка и плюхнулась рядом со мной на кровать. – А посмотри, что мне пришло!

Я было прищурилась на ее смартфон – однако, страшная вещь, неиссякающий источник беспокойства! – но сестра не дала мне прочитать сообщение, а сама изложила его содержание в таких непарламентских выражениях, какие в приличных телепрограммах «запикивают».

Из ее пересказа следовало, что Натка оказалась под колпаком, хоть и не у Бормана с Мюллером, но у таких же суровых и бестрепетных товарищей.

– Они пишут, что я нарушаю предписанный мне карантинный режим! Я, которая даже на лестничную площадку не высовывается! – лютовала сестрица. – Требуют, чтобы я вернулась по месту жительства и не покидала его!

– А откуда они знают, что ты не там? – Я не стала уточнять, кто конкретно эти «они».

Ясно, что кто-то уполномоченный.

– Лена! Соображай! – Натка постучала себя по лбу мобильным. – Сейчас телефон отследить – плевое дело. Я, правда, думала, что так только преступников отслеживают, а оказалось, и нормальных людей тоже. Хотя о чем это я, у нас теперь гражданские права на каждом шагу нарушаются, и никого это не волнует, ковид все списывает.

– Меня волнует, – возразила я. – Тебе там чем-нибудь грозят за то, что ты не у себя дома сидишь? Или просто фиксируют факт?