Его лицо исказилось от боли.

Мы обнялись и молча пошли в детскую. Джонатан спал как маленький ангел. «Ну вот, приятель, ты возвращаешься в Иллинойс», — прошептала я.

Мои предчувствия меня не обманули. Я удерживала себя от состояния эйфории, чтобы избежать боли. Но мне все равно было больно. Мы поплакали с Чарльзом, а потом я позвонила маме, и мы поплакали вместе с ней.

На следующее утро мы привезли Джонатана в офис нашего адвоката. Словно в магазине Macy’s, я произнесла громким голосом: «Это отдел возврата товара?» Я знала, что Дженис была где-то рядом и должна была меня слышать. Я просто не смогла сдержаться.

Но у нас оставалась Джони. Я благодарила Бога за то, что не успела отказаться от ее ребенка. Теперь он был нашей единственной надеждой. И, хотя Джони не обиделась за то, что мы несколько дней не выходили на связь, я все равно боялась, что и она в последний момент передумает и оставит малыша себе.

Моя близкая подруга Эллисон тоже должна была вот-вот родить. Она переживала, как все пройдет. А я переживала, получу ли в итоге ребенка или мне снова разобьют сердце.

Джони должна была рожать в конце января. Последние дни перед заветной датой я старалась заглушить эмоции, просто делала все на автомате. Заполняла дни бесконечными делами по дому и работой.

Схватки начались в субботу вечером и продолжались всю ночь. Большую часть времени с Джони была ее сестра Ребекка, медсестра по профессии. Мы с Чарльзом сменяли Ребекку, когда ей надо было отдохнуть. Дело шло к рассвету, и врачи уже начали говорить о том, что придется делать кесарево. Но вскоре у Джони начались потуги, и она родила сама.

Элли появилась на свет 31 января 1988 года. И она была прекрасна. Когда я взяла девочку на руки первый раз, то все время повторяла: «Какая ты красавица, какая ты красавица». Мне хотелось прижать малышку к себе и убежать, убежать далеко от всех, кто мог бы у меня ее забрать. Стоило огромных усилий вернуть ребенка врачам и уйти с мужем из больницы. Мы поели в ресторане, нашли мотель и легли спать.

Дочка приехала домой 2 февраля. Через неделю она все еще была нашей, и я решилась отправить родным и друзьям сделанные своими руками открытки, на которых было написано:

В каждом конверте с открыткой были насыпаны звездочки и конфетти для того, чтобы вся вселенная радовалась вместе с нами.

Мои подруги, у которых уже были дети, часто жаловались на капризы, бессонные ночи, социальную изоляцию. Элли росла спокойной, здоровой и любознательной малышкой, и у меня не было ни одной причины сетовать на свое положение молодой матери. Даже когда Чарльз улетал в командировки, я все успевала, в том числе выспаться. Если мне нужно было куда-то съездить, я просто сажала Элли в машину, захватив с собой бутылочку молока и пустышку, и ни секунды не переживала, что у меня возникнут какие-либо проблемы.

Несмотря на это, я продолжала делать ЭКО. За три года процедур я несколько раз беременела, но все заканчивалось очередным выкидышем. Однако с появлением в нашем доме Элли неудачи уже не так сильно на меня влияли. Чего нельзя было сказать о Чарльзе. Муж винил всех. Врачей, вероятнее всего, меня и даже моих беременных клиенток, которые, по его словам, забирали у меня энергию.