Мураками: Не язвили в ваш адрес?

Одзава: Если и язвили, я бы все равно не понял. (Смеется.) Все работали очень дружно. Обстановка была по-домашнему теплой. Как-то раз я даже позвал всех к себе, на вечеринку с пельменями гёдза.

Мураками: То есть для вас это был не столько вызов, сколько удовольствие поставить оперу.

Одзава: Да, примерно так. Конечно, я многому мечтал научиться. Но главное – получал удовольствие. Пусть и с некоторым опозданием, я все же обрел сокровище под названием «опера». Я и сейчас, когда возможно, стараюсь как можно чаще исполнять оперы. Есть множество опер, которые я изучил, но пока не исполнил.

Мураками: Предложение стать музыкальным руководителем Венской государственной оперы стало для вас относительно неожиданным?

Одзава: Да, это было неожиданно. В принципе, я тогда каждый год ездил в Вену. Не только дирижировал в Венской филармонии, но часто исполнял оперы. Неожиданно мне предложили место музыкального руководителя оперного театра. На тот момент я работал в Бостоне уже около двадцати семи лет и планировал вскоре уйти, поскольку тридцать лет все-таки уже перебор. Мне казалось, работать в оперном театре легче, чем руководить Бостонским симфоническим оркестром. Я надеялся подольше бывать в Японии. Но этого не произошло. Подготовка новой программы требует времени, особенно в Вене. К тому же стало больше гастролей. С оперой приходится много ездить. Даже если это концертный формат, а не спектакль.

Мураками: В итоге занятость оказалась примерно как в Бостоне.

Одзава: Да, я был занят. Но график не изматывающий. Многие сочувствовали, что наверняка очень тяжело, но это не совсем так. Мне было интересно. К тому же это великолепный опыт. Хотелось сделать как можно больше. Если бы не болезнь… К сожалению.

Мураками: Нам, обывателям, Венская штатс-опера [государственная опера] представляется обителью демонов с водоворотом интриг и богатой историей.

Одзава (смеется): Все так говорят. На самом деле это не так. Или я этого не замечаю.

Мураками: А как же «подковерные» игры?

Одзава: А-а, вы об этом… Стараюсь этого не касаться. Я и в Бостоне предпочитал по возможности держаться подальше от подобного. Нигде этим не занимался. В том числе и в Японии. К тому же, что касается Вены, я почти не говорю по-немецки, и в этом есть свои плюсы. Конечно, незнание языка создает определенные трудности, но иногда это очень удобно. Восемь лет в Вене оказались по-настоящему интересными. Я исполнил почти все оперы, которые хотел, к тому же и сам мог часто ходить в оперу.

Мураками: Настоящее оперное царство.

Одзава: Плохо, что я почти никогда не мог послушать оперу от начала до конца. В любой опере есть кульминация, ключевой момент. Так вот, как правило, я смотрел ее и сразу уходил. (Смеется.) Было неловко.

Мураками: Жаль, но с другой стороны, опера длится очень долго.

Одзава: Посмотрев кульминацию, я возвращался в свой кабинет – работать. Конечно, правильнее смотреть до конца, но из-за плотного графика на это просто не было времени. Днем – репетиции с Венским филармоническим оркестром, «студийные» репетиции три часа утром и три часа после обеда [