… ни хрена мы не найдём! Хранить компромат в собственной каюте, это идиотизм полнейший, да собственно и незачем. На судне можно сделать тысячи тайников, которые ни один таможенник с собакой не найдёт.

– Я… – с энтузиазмом рассказывал Санька, разбирая вещи Пахома, не то штоб сразу его заподозрил, но…

Он перевернул Евангелие, вороша страницы на предмет чего интересного.

– … потом начались звоночки. Для начала говорок…

Механик, присутствующий при обыске, кивнул задумчиво, а у меня опять полезла неуместная усмешка. Ага, как же… Санька, тот и вправду мог понять что-то неладное, ибо наблюдательности у него на троих Холмсов хватит, и на сдачу ещё останется. По филерам полицейским помню, как он быстро их срисовал. А остальные… сами себе больше врут.

Сергей Парфёнович, при всех своих профессиональных и человеческих достоинствах, отнюдь не Шерлок Холмс и не Пинкертон. Человек он умный и отменно образованный, но изрядно мнительный и склонный к некоторой мистике. Придумать задним числом что-нибудь этакое, равно как и уверить себя в этом, он вполне способен. Но детективные способности? Не-ет…

– Говорок у него специфический, – продолжил брат, беря с полки следующую книгу, – Нормальный человек из народа, ежели он волнуется, то говорить начинает, как в детстве бывалоча. А у этого… шалишь! Деревенский говор, а как волнуется – нате! Городской! Эт как? Человек притворяется менее образованным, чем он есть на самом деле?

– Сразу пометочку себе сделал, – поиграл бровями брат, – но с поправочкой – мало ли, человек в Революции давненько, подпольщик со стажем. Где уж он там жил и ково изображал… оно ведь по-всякому бывает, прицепился акцентик. А потом один к одному набежало, по мелочам.

– Ни-че-го, – мрачновато подытожил брат получасом позже, – Так только… несколько книжек с пометками. Может, для шифровок…

– … или секретным составом на бумаге написано?! – вскинулся он.

– А может и нет, – вздыхаю я.

– Не может! – замотал головой Санька, – Вот ей-ей! Шифр, или может, документ секретный…

– Секретный… – меня будто током шарахнуло, – швы на одежде надо распороть.

– Думаете? – заинтересовался механик.

– Ну, – пожимаю плечами, – читал где-то, а может быть слышал, что документ на шёлковую тряпочку можно поместить. Много места не занимает, и если не искать целенаправленно, то и не угадаешь.

– А я… – Санька закусил губу, – к Адольфу Ивановичу загляну. Помнится, он как-то при химической лаборатории обретался, может чего интересного и подскажет.

Ввалившись в каюту, доктор сделал физиономию записного сплетника и забегал глазами по окружающему нас погрому, стараясь запечатлеть всё и сразу. Он любопытен как енот-полоскун, хотя если нужно хранить тайну – кремень! Как это в нём сочетается, ума не приложу, но ведь сочетается как-то…

– Задали вы мне задачку, Александр Фролович, – медик потёр ладони с предвкушающим видом, и взял с кровати книгу, обернув её предварительно простынёй.

– Эге… – переглянулся я с братом, начиная нервничать, – думаете?

– Не исключено, – понял меня Адольф Иванович, – отравленные страницы, это прямо-таки классика жанра.