Обида у Юли на меня была громадная. Я, конечно, приходила, когда могла: вечерами няня у них не оставалась, и я с удовольствием сидела с малышом, когда могла, а Юля с мужем куда-нибудь даже выбирались.

А ночью я не могла…

Мне был очень дорог этот малыш, я легко находила с ним общий язык. Однажды, когда он отчаянно плакал, я, не зная, чем его утешить, стала целовать его пяточки и крохотные пальчики на ножках. Он вдруг замер, перестал плакать, внимательно на меня посмотрел и, мне показалось, принял меня в свой детский мир. Всякий раз, когда я оставалась с малышом, я получала почти официальную благодарность от его родителей. Дважды мы с внуком вдвоем даже ездили отдыхать в Турцию.

Когда через пять лет у Юли родилась девочка, меня уже не звали с ней посидеть даже изредка. У Юли появился опыт, исчезла паника, и няни вступили в свои полноценные права – у каждого ребенка была своя. А меня Юля окончательно причислила к жестоким эгоистам.

Я не считала и не считаю себя виноватой в том, чего не могла сделать, но Юля – возможно, не специально – вела себя со мной так, чтобы я себя виноватой чувствовала. Однажды на мое робкое оправдание, что я не так молода и что у меня работа, Юля даже сказала, что это наше «лицедейство» вообще гроша ломаного не стоит по сравнению с рожденным ребенком! То есть – и театр, и мою работу, которой я отдала всю жизнь и считала служением высшей цели, можно было бы и не считать чем-то важным! Вот рожденный внук – это самое важное на земле. Я понимала, что для мамы дитя – это самое большое сокровище, и возражать не стала. В тот момент я впервые поняла, что перестану вообще Юле возражать.

По настоятельной просьбе Шестого канала Юле пришлось вести программу «Я сама» на поздних месяцах беременности: ей это было тяжело. Желтая пресса в то время уже разгулялась вовсю, придумывала небылицы о популярных личностях, так, в «Комсомольской правде» появилась статья о том, что Юля уехала рожать в Америку. Ее туда якобы отправили звездные родители, то есть мы с Володей, которые вообще против ее брака, потому что муж Юли из бедной семьи… Неправдой было все. И ребенок родился в России, и муж Юлин красиво просил у нас с Володей ее руки, чем очень тронул нас и был нам весьма симпатичен. Но Юля, прочитав эту статейку, нервничала, плакала, волновалась, что родные мужа могут поверить в эту чушь, и хотела с газетой судиться. Мы беспокоились только о том, чтобы на нервной почве она не потеряла ребенка, и успокаивали ее всеми возможными способами. Наверное, это все отразилось и на малыше, который родился прекрасным, но беспокойным.

Так или иначе, Юлины дети были поставлены на первое место во всем. Когда они подросли и я или папа звонили дочери, Юля нам отвечала, но если в это время к ней обращался ребенок, она прекращала разговор, извинялась и просила подождать. И мы ждали у телефона, когда решится проблема, с которой обратился ребенок. Поначалу мы думали, что случилось нечто действительно важное и ребенку срочно нужна помощь, но со временем поняли, что любая мелочь, с которой обратилось дитя, для Юли важнее всего остального.