За несколько месяцев до того, как я начал писать серию статей по прикладной психологии, в моей жизни произошло событие, потребовавшее вмешательства заинтересованных сторон. Когда я выходил из лифта после посещения A.C. McClurg & Company (магазина самой крупной чикагской компании по торговле книгами и канцелярскими принадлежностями), лифтер отпустил дверь, и я застрял между дверью лифта и его стенкой. Помимо того что мне было очень больно, еще порвался рукав пиджака, причем так, что, казалось, починить его невозможно.

Я сообщил об этом случае управляющему магазином, мистеру Райану, и тот очень вежливо ответил, что мне возместят понесенный ущерб. Вскоре страховая компания прислала ко мне своего агента, который осмотрел пиджак — и мне заплатили за ущерб. После того как конфликт был урегулирован и все заинтересованные стороны удовлетворены, я отнес пиджак к портному, и мастер так аккуратно его зашил, что он выглядел как новый. Сумма, которую я дал портному, составляла лишь часть того, что мне заплатила страховая компания.

Случилось так, что я получил деньги, которые мне не принадлежат, хотя страховая компания была удовлетворена (кажется, главным образом потому, что ее расходы оказались равны не стоимости нового костюма, а цене примерно его половины). В A.C. McClurg & Company также были довольны: ущерб возместила страховая компания, и решение проблемы не потребовало от магазина никаких затрат.

Но я не был удовлетворен!

Я мог потратить эти деньги на разные цели. С юридической точки зрения эти деньги принадлежали мне, они были моей собственностью, и никто не поставил бы под сомнение ни мои права на них, ни способ, которым я их получил.

Если бы в страховой компании знали, что костюм можно починить настолько аккуратно, возможно, там возражали бы против выплаты мне такой большой суммы.

Я вступил в полемику с собственной совестью по поводу этих денег. Она не позволяла мне оставить их себе, поэтому в конце концов я нашел компромиссное решение — вернуть половину полученной суммы и оставить себе другую половину, поскольку я потратил достаточно много времени на урегулирование конфликта, и даже после починки дефект на пиджаке мог со временем обнаружиться. Мне пришлось хорошо поразмышлять над аргументами в свою пользу, прежде чем я нашел оправдание тому, чтобы оставить себе сумму, превышавшую оплату услуг портного.

Когда я попытался вернуть деньги, представитель McClurg & Company предложил мне просто оставить их себе и забыть обо всем, на что я ответил: «В том-то и проблема: я мог бы их оставить, но не сумел бы об этом забыть!»

У меня были веские основания вернуть эти деньги. Эти основания не имели никакого отношения ни к морали, ни к честности. Кроме того, они не имели отношения и к правам McClurg & Company или страховой компании. Принимая решение вернуть эти деньги, я не учитывал интересы ни McClurg & Company, ни страховой компании: эти организации не имели никакого отношения к делу, потому что были полностью удовлетворены решением проблемы. Учитывал я лишь свой собственный характер. Я знал, что все мои поступки влияют на мое моральное состояние, а характер — это совокупность привычек и этических норм, которых придерживается человек. Я знал, что оставить эти деньги себе означало бы примерно то же, что для продавца яблок — положить гнилое яблоко в ящик с хорошими яблоками перед тем отправкой на зимнее хранение.