Джек посмотрел на Лефлера и заметил на его лице ухмылку всезнайки.

– Это не тот случай, Стентон, – глядя на Джека немигающим взглядом, сказал капитан.

– Что значит не тот? Больше на меня никто не покушался. Кому об этом лучше знать, как не мне?

– В досье указан другой случай, приятель, – сказал Лефлер и направился к ангару.

– Постойте, сэр! Какой другой случай, скажите мне?! Вы обязаны!..

– Ничего я не обязан, Стентон, это дело прошлое.

– Но вы ведь собирались сказать, сэр, иначе бы вовсе промолчали.

– Тебя не обманешь, Стентон.

– Вот и не обманывайте.

Лефлер остановился и перевел дух, ему тоже требовалась пауза.

– Обе стороны конфликта, я имею в виду Тардион и Аркон, обязаны были по требованию министерства обороны передавать свои архивы. В том числе архивы спецслужб, но гарантировать выполнения этих обязательств никто не мог, поэтому наши люди изымали у корпорантов кое-что без их ведома. В этом негласно изъятом массиве оказалось твое досье – с чьей стороны, я тебе не скажу.

– Хорошо, сэр, мне этого будет достаточно.

– Итак, отель «Дельфин», номер на четвертом этаже, выстрел в область головы, где, как оказалось, лежала масляная лампа-ночник. Кто-то ловко провел убийцу, подложив в кровать быстро собранную обманку.

– Масло красного цвета… – обронил Джек.

– Вот именно. Дальше все понятно?

– Понятно, – едва слышно проговорил Джек, чувствуя, как желудок, легкие, все внутренности наполнялись какими-то ледяными камнями. Все онемело, стало тяжелым, хотелось упасть и расплакаться.

– Ты сознательно обманул ее?

– Нет, – вздохнул Джек. – Я думал, это будет шутка.

– Эта шутка тебя спасла. Она не стала проверять, решив, что дело сделано, и доложила об этом начальству. А потом…

– Что?

– Потом ее ликвидировали. Об этом даже есть соответствующая запись, но уже в другом досье.

– Ее убили из-за этого?

– Скажем так, из-за этого тоже.

Джек вспомнил, как они с Хиршем лавировали между зеваками, продвигаясь к эпицентру событий. Там уже были все службы – врачи, полицейские в форме, полицейские со специальной аппаратурой в хитрых чемоданчиках. Всё как в кино.

«Она шла по тротуару, а тут этот!..» – давала показания какая-то свидетельница.

«Кто, мадам?» – уточнял раздраженный полицейский, у которого был третий выезд за день.

«Ну… этот черный автомобиль! Он выскочил на тротуар, ударил бедняжку так, что та пролетела до самого киоска, а потом соскочил на дорогу и умчался прочь!»

Потом Джек увидел то, что осталось от Грейс. Тогда ему казалось, что мир рушится, что больше ничего и нигде не случится. Эта смятая бампером красота казалась ему символом разрушающегося мира, хотя на войне случалось видеть картины и пострашнее.

«Кто же убил ее, Тедди? И за что?» – терзал он тогда товарища.

«Да мало ли, приятель? Ты ведь ее почти не знал…»

И Тедди был прав, Тедди был тысячу раз прав.

– Ты видел, как Шойбле гонял бывших товарищей по борьбе?

– Что? – очнулся Джек.

– Я спрашиваю, был ли ты свидетелем покушения сержанта Шойбле на солдат комендантского взвода?

– Что? Нет, сэр. Конечно, нет. То есть я, конечно, все это видел, но это была шутка. Их лейтенант…