Тем временем Шойбле окончательно согнал солдат взвода в кучу и носился на «грее» вокруг них, выкрикивая из-за приоткрытой двери оскорбления.

– Похоже, я… Я должен извиниться перед ним, – сказал лейтенант. – Только как?

– Снимите куртку, держите как флаг и идите на переговоры.

– А если он, наоборот, рассвирепеет?

– Тогда скажите, что мы с Хиршем приглашаем его на обед. Это его остудит, я думаю.

Подложив досочку от ящика под ножку столика, Хирш добился того, чтобы тот не качался, и стал расставлять тарелки из экопластика, потому что в этот раз они ждали на обед гостя.

– Вот кто тебя за язык тянул, Стентон, приглашать на обед неуравновешенных пилотов?

– Я подумал, что будет два греевода, а это комплект. А комплект – к удаче в бою.

– Точно?

– Точно, – ответил Шойбле, выходя из-за угла палатки со свертком под мышкой.

– А вот и граф! – всплеснул руками Хирш. – Ну садитесь, ваше сиятельство, вот на этот ящик, он совсем новый – только для гостей.

– Большое спасибо, дорогие хозяева, – поблагодарил Шойбле, пробираясь к ящику. – А это вам…

– А что это? – спросил Хирш, принимая сверток.

– Гороховое пюре с копченой свининой…

– Ну и на хрена ты его притащил, мы же питаемся с одного штабеля? – и лейтенант кивнул на сложенные вдоль стены ящики.

– Знаю, что из штабеля, но с пустыми руками в гости идти было как-то неприлично.

– Давайте уже поедим, господа графы! – потребовал Джек, садясь на старый ящик. – Разведчики вон уже шашлык из конины мастрячат, а мы всё консервы разложить не можем.

– Не гневайтесь, мой господин, вам, как всегда, – лучший кусок! – с театральными интонациями произнес Хирш и, перегнувшись через стол, вывалил из банки верхний, самый соленый и напичканный специями, кусок горохового пюре.

– Петер, ты любишь посолонее? – спросил Джек и, не дожидаясь ответа, поменял тарелки.

– Он же гость! – возмутился Хирш.

– Нет-нет, я люблю посолонее!.. – признался Шойбле, придерживая тарелку. – Ложку дадите?

Ложку ему дали, и вскоре от первого блюда ничего не осталось.

– Тефтельки? – еще не прожевав, предложил Хирш.

– Я бы еще горошка рубанул, – признался Шойбле.

– И я, – кивнул Джек, подчищая тарелку. – Только боюсь, нам этот горох потом не даст спать.

– Палатку вспучит? – засмеялся Шойбле. – Но мне бояться нечего, я теперь в одиночке живу. Скучно, конечно, но есть определенные выгоды.

– Палатку не вспучит… – авторитетно заявил Хирш, приближая к глазам банку с наклеенной этикеткой. – Тут написано, что газов блюдо не вызывает, поскольку произведено из ферментированного гороха.

– Тогда добавку! – хлопнул по столу Шойбле.

– Буйный у нас гость, – покачал головой Хирш, доставая из пакета гостевую банку.

– Прошу прощения, – извинился сержант.

– Активизирую! – объявил Хирш, выдергивая пластиковую чеку.

Пока раскладывали по второй порции, у разведчиков вернулись с футбола основные силы. Громко галдя, бойцы стали рассаживаться вокруг подаренного Хиршем очага, на котором дежурный приготовил конину на шампурах.

– Этим ребятам после их службы здешняя война – как каникулы, – заметил Шойбле.

– Да уж, мы много чего повидали, но у них там был и вовсе не мед, – согласился Хирш. – Видели, как он на Крафта смотрел? Я имею в виду Карно.