Капитан Варварин останется воевать и скоро получит новенькие «корочки» СМЕРШ. Остальная часть группы вернется в мирную жизнь, и это, как ни оправдывайся, отступление. Облегчение подкатывает, чего скрывать. Нет, вовсе ты не боец, товарищ Земляков…

– Не спи, – начальница слегка пихнула носком сапога.

– Не сплю. Нет никого на горизонте.

– Сама вижу, что нет. Я не к тому. Сейчас разбудим командира, перекусим, потом подремлешь.

– Да я выспался. И капитана будить незачем. Спокойно все, а он, наверное, с Москвы толком не спал.

– Жень, ты когда-нибудь наконец поймешь, что в армии решения принимаются не из высокодуховных гуманитарных поползновений, а исключительно по соображениям целесообразности. Приказано тебе под танк лезть – лезешь, приказано начальство ровно в 23.00 разбудить – будишь. Свое личное мнение по поводу произошедшего выражаешь после демобилизации в пространных мемуарах. А здесь командование за тебя все замечательно решит. На пенсии будешь встречаться со школьниками и объяснять, какие полководцы были – умные и предусмотрительные. Или наоборот.

Женька подумал, что сама Катерина как раз думает «наоборот», но озвучивать эту мысль благоразумно не стал. Лишь пробормотал:

– Нам-то мемуары писать, наверное, не положено?

– Офигеть, ты прямо завтра за клавиатуру сесть собрался? Срок подписки не забыл? Да и в последующем… Хотя тебе до пенсии еще дожить нужно. Если будешь так хлебальник разевать… Плюхнулся на открытом месте – пульните мне, дяденька снайпер, вот сюда, в мозжечок. Или в попочку. Мишень еще себе на копчик прицепи. Чучело гражданское.

– Кать, я же не понял, где он сидит.

Командирша лишь безнадежно вздохнула.

Женька принялся размышлять, как сами начальники уловили, откуда снайпер бьет? Опыт? Интуиция? Варварин, похоже, на интуицию весьма полагается. Про Катерину и говорить нечего – она в горячке исключительно инстинктами и живет. Как тогда, в Госпроме. Eins, zwei, und Ende[52] – штык в горле. Впрочем, тогда и товарищ Земляков не очень сплоховал. Ведь поняли друг друга. Может, тоже инстинкт имеется, пусть и в зачаточном состоянии?

Катрин разбудила командира. Капитан посидел на диване, попил водички. Тяжело из сна выходил. Видимо, полностью отключился, доверился бывшим землякам.

Устроились прямо под окном. Катрин открыла обе банки сардин, ложка оказалась единственная на всех. Женька отгреб за утерю казенного имущества, но где в очередной раз потерял сервировочный инструмент, так и не вспомнил. Впрочем, сардины все равно были выше всяких похвал.

– Итальянские, – пояснил Варварин. – Ирония судьбы – пятимся, почти драпаем, а трофеев полно. В феврале столько всего хапнули – не переварить. Оружие у личного состава наполовину немецкое. Второго дня на кладбище самоходку почти исправную захватили, так сегодня пришлось спешно боезапас расстрелять да подорвать. Просто удивительно – кто мимо ни пройдет – норовит сжечь. Обозники с гранатами бегут, кто попало лезет. Азартный народ, не остановишь.

– Да, другой боец пошел, – согласилась Катрин, хрустя сухарем. – В 42-м ногтями цеплялись. Кто умирал сознательно, кто драпал бессознательно. Теперь воюют. Спокойнее стало. Профессиональнее.