Голос опять показался мне знакомым, и я обернулся. На заднем сиденье троллейбуса понуро сидел немолодой мужчина, а вокруг в бойцовских позах стояли трое молодцов с бритыми головами и татуировками на руках.

Я присмотрелся и с трудом узнал в пожилом мужчине Феликса. Он сильно постарел и был одет без присущего ему лоска.

— Парни, — сказал я, подходя поближе. — Оставьте его. Это мой знакомый. Я за него уплачу штраф.

— О, еще одно чмо болотное возникло, — насмешливо сказал крайний ко мне контролер с тяжелой челюстью и цепью на бычьей шее. — Ты лучше за себя рассчитайся.

— У него проездной, я проверял, — тихо отвечал другой, по-видимому, главный. — Ладно, мужик, давай червонец и забирай своего друга в целости и сохранности. Подфартило ему сегодня, а то потом бы на лекарства работал.

Я отдал десятку, и мы с Феликсом поспешили выйти из троллейбуса. С минуту мы шли молча.

— Ну, здравствуй, — наконец сказал я, протягивая руку. — Давно не виделись. Как ты поживаешь?

— Как я поживаю? — Голос Феликса дрожал. — Как может поживать нормальный человек в этой бандитской стране? Ты видел этих мордоворотов? В наше время они бы сидели на нарах, а теперь порядок наводят.

— Я думаю, что они специально подбирают таких выродков, — отвечал я. — Иначе с нашей публикой не справишься. Нашли им применение.

— Слушай, большое тебе спасибо, — Феликс остановился и снова протянул мне руку. — Ты меня вроде как бы спас. В наше время из-за такой ерунды можно поиметь большие неприятности. Куда запропастился этот проклятый билет, ума не приложу…

— Да забудь об этом, оно того не стоит, — прервал его я. — Расскажи лучше о себе. Я тут слышал, что ты чуть ли не в Америку уехал?

— Нет, это сын мой уехал, а я пока еще здесь. Хотя тоже подумываю, но не знаю как. У меня тут такие проблемы, что голова кругом идет. Хочешь послушать?

Я утвердительно кивнул.

— Мы с сыном увлеклись бизнесом. Вначале все шло хорошо. Ты ведь помнишь, что мы занимались косметикой? Так вот, решили расширить дело. Потребовались деньги. Ну, мы, недолго думая, продали нашу трехкомнатную в центре и купили двухкомнатную без телефона на массиве. На разницу сын приобрел в Польше партию товара, причем часть денег пришлось одолжить. Думали, рассчитаемся без проблем. Да только вышло иначе. Ты не устал от моих россказней?

Я покачал головой.

— Ну, тогда я продолжу. Сын снял возле рынка помещение и оборудовал там склад. Как-то недели через две утром мы пришли за товаром. Смотрим: замок взломан, дверь открыта, а нашего товара и след простыл. Короче говоря, нас здорово кинули. Сын считает, что это кто-то из своих постарался, кто был в курсе дела. Ну, ты видел такое? Мне и сейчас не верится!

Феликс вытер вспотевший лоб, и я заметил, что он тяжело дышит. Сделав небольшую паузу, он продолжал:

— Таким образом, мы остались на нулях и еще с большим долгом. А те узнали о нашей беде и стали трясти. Поставили нас на счетчик. Каждый день новые требования и новые разборки. Сын стал от них убегать, да разве от них спрячешься? Кончилось тем, что он уехал, а точнее сказать — удрал в Испанию, а меня тут оставил на растерзание. В моем возрасте куда-то ехать бесполезно, никто на работу не возьмет, да и жена болеет. А они каждый день приходят и выспрашивают, где сын. Заявляют, что если его нет, то мы должны за него рассчитаться. Грозятся нас замочить, если мы не продадим квартиру и не вернем им бабки. Вот такие у меня пирожки со сметаной. А ты говоришь — контролеры. Это так, укус комара.