Растения снова прижали Красную Шапочку к стене, а её место возле чаши с огнём занял Коннер.

– Нет! – закричала Шарлотта. – Не смей его трогать!

– Сливочный мальчик! – заплакала Тролбэлла.

Но Коннере ни капельки не боялся.

– Что, и меня убьёшь? – поинтересовался он.

– Конечно, – ощерилась Колдунья.

– Давай, валяй, – зубоскалил Коннер. – Надеюсь, тебе полегчает. Убийство ещё одного невинного ребёнка наглядно показывает, как тебя распирает от гордости, могущественная наша!

Колдунья была сыта по горло.

– Скажешь что-нибудь напоследок?

Коннер задумался на мгновение; он хотел, чтобы его слова как следует обидели Эзмию.

– Ты уродливая и от тебя воняет, – сказал он, – а в моём мире все думают, что ты зелёная и с рогами!

Эзмия подняла руку, готовясь поразить Коннера заклинанием. Мальчик собрался с духом.

– Эзмия! Смотри! – закричал Румпельштильцхен, показывая на небо.

К амфитеатру летела белая лошадь с огромными крыльями. Когда она приблизилась, все разом ахнули, увидев всадницу у неё на спине.

– Алекс! – заорал Коннер вне себя от радости.

– Ты жива! – закричала Шарлотта из клетки.

Лошадь приземлилась посреди амфитеатра, и Алекс спешилась. Подняв Чудотворный жезл, она направила его на Колдунью.

– Соскучилась по мне?

Колдунья не верила глазам. Она взмахнула рукой, и растения прижали Коннера к стене.

– Алекс, не трать время на болтовню! – закричал ей брат. – Убей её! Насмерть! – Тут Эзмия снова взмахнула рукой, и растения закрыли Коннеру рот.

Колдунья пристально посмотрела на Шарлотту в клетке, и тут её осенило: эта женщина – не внучка Феи-крёстной! Эзмия приблизилась к Алекс, осматривая её как интересный экспонат в музее.

– Так, значит, ты настоящая внучка Феи-крёстной? – протянула Колдунья, обходя её кругом.

Алекс не опускала жезл. Она была готова поразить Эзмию в любую секунду, если та вздумает напасть.

– Забавно, что у нас столько общего, – произнесла Эзмия. – Мы обе из Другого мира, у обеих в жилах течёт волшебная кровь, у обеих выдающиеся способности в…

– Нет у нас ничего общего, – отрезала Алекс. – Я бы никогда не сделала то, что сделала ты.

На лице Эзмии мелькнула улыбка.

– А вот тут ты ошибаешься. Видишь ли, когда я оказалась в этом мире, то была такой же, как ты: предвкушала уготованную мне жизнь и подавала большие надежды. Мне так хотелось нести добро людям, помогать им и отдавать всю себя тем, кому я нужна. А потом я усвоила жестокий урок: не делай людям добра – не получишь зла.

Я не исключение из правил, а такая, как все: жестокая, несправедливая и несчастная. Люди не рождаются героями или злодеями – они ими становятся из-за тех, кто их окружает. Настанет день, когда ты хлебнёшь горя, и в этот миг гнев и обида пустят корни в твоём сердце. И вот тогда ты поймёшь, что ничем от меня не отличаешься, и до смерти испугаешься.

Алекс покачала головой и крепче сжала жезл.

– Нет, Эзмия, я не стану такой, как ты. Уж лучше ничего не иметь, но быть добросердечной, чем иметь всё, но стать бездушной.

В амфитеатре воцарилась тишина. Волосы Эзмии яростно развевались у неё за спиной.

– Так тебе! – закричал Коннер. – Что, больно? Может, мазью помажешь?