– Хорошо, Пал, вы можете идти.

Когда они остались одни, капитан высказал свое мнение:

– Здесь что-то непонятное. Слугу вызвали снизу колокольчиком. Я узнал, как здесь вызывают слуг, мистер Мартин. И вызвали не лакея Ференца в его ливрее, а этого паренька, который чистит камины.

– И вызвал его слуга Орловской. Он сам не мог подобрать остатки листка и бросить их в камин? – поддержал капитана мистер Мартин. – А сама Орловская ни слова не сказала слуге. И это при том, что она торопила его в первый раз.

– Значит, не сильно хотела видеть его в комнате. Но она же вызывает во второй раз. И при этом ничего не говорит. А приказ ему передает слуга. Неужели она уже была мертва?

– Кто знает? – произнес мистер Мартин. – Но не думаю.

– Отчего, мистер Мартин?

– Я когда вошел к ней в первый раз, не мог не увидеть всей трагедии, которая здесь произошла, капитан. Значит, когда сюда вошел слуга, с горлом у Орловской все было в порядке.

– Но она все равно могла быть мертва. Её могли убить и раньше. Вы не можете предположить, мистер Мартин, что горло ей перерезали уже мертвой?

– Возможно. Но это гадание на кофейной гуще, капитан.

– Дождемся заключения специалистов из полиции, – согласился Бардоши. – Они определят причину смерти Орловской. И мы будем все знать точно.

– Верно. Но пока мы можем лишь предполагать, капитан. Итак, Орловскую видели перед смертью три человека. Ференц, Пал и Яган. Яган, слуга Хельги Орловской. О нем известно мало. Только то, что он сам говорит о себе. Но он русский. Госпожа Хельга привезла его с собой из Германии. Из последней поездки.

– Нам стоит доспросить последнего, мистер Мартин. Я приглашу его сюда.

– Сделайте одолжение, капитан. Но не думаю, что он нам что-нибудь разъяснит.

– Отчего же?

– Если бы все было так просто, капитан. Но поговорить с ним все равно нужно. Пригласите его.

5

Яган вошел в комнату и поклонился. Это был среднего роста мужчина с плотной фигурой и волевым лицом. В нем можно было угадать бывшего военного.

Он сам сел на стул и уговаривать его не пришлось как Ференца или Пала Малаши.

–Captain, ask him how long he had known Madame Orlovska? (Спросите у него, капитан, как долго он знал мадам Орловскую?)

– Mr. Martin, – на хорошем английском языке сказал Яган, – I speak English. We don’t need the translator. (Я говорю по-английски. Переводить не нужно).

– How long did you know madam Orelovska, mister Yagan? (Насколько давно, господин Яган, вы знакомы с мадам Орловской?) – спросил мистер Джеральд.

– I know Madame many years. I remember madam from Russia, mister Martin. (Я знаю её давно. Мы были знакомы еще в России, мистер Мартин).

– Were you a servant that time, mister Yagan? (И тогда вы не были слугой?)

– No. Then I was no servant. I served as a lieutenant in the regiment Dragoon Guards. (Нет. Я был поручиком лейб-гвардии драгунского полка).

– And here you are only servant? (А здесь стали слугой?) – спросил Бардоши.

– Many Russian officers of the Imperial Army began to make the job as the taxi drivers, waiters, merchants, servants in emigration. I am not engineer or journalist. My father and grandfather were officers. I had to make a living, and I have become a servant. (Многие русские офицеры и дворяне-эмигранты стали в Европе таксистами, официантами, торговцами, слугами. Нужно же как-то жить, господа. Повезло тем, у кого в запасе была подходящая профессия. Но я не инженер и не журналист. Я кадровый офицер и мой отец, и мой дед, были офицерами).