– Товарищ капитан! – решительно оборвал контрразведчика Алексеев. – Вы товарища старшего сержанта, пожалуйста, не подставляйте. А я вам, так уж выходит, напрямую не подчиняюсь – и вы это прекрасно знаете. У меня свое командование и своя боевая задача. Которую я так до конца еще и не выполнил.

– Заткнись, – без особой, впрочем, угрозы буркнул Сергей – насколько понимал морпех, он уже давно просчитал ситуацию и принял решение. – Просил же болтать поменьше. Я с вами пойду, прикрою, а дальше разберемся. Только про планшетку мою помните, приказ уничтожить документы никто не отменял. Собирайтесь, подберем позицию и начнем одновременно с партизанами…

Железнодорожная станция, 15 февраля 1943 года, самый длинный день

К тому моменту, когда и на станции, и в станице практически одновременно загрохотали выстрелы и разрывы ручных гранат, Степан с осназовцем уже подобрались к объекту атаки, укрывшись за штабелем воняющих креозотом шпал. Шохин прикрывал, установив пулемет в кустарнике метрах в тридцати и выше по рельефу. Позиция оказалась удачной: и сам барак с пленными, и ближайшая к нему часть станции были как на ладони. Пойди что не по плану, контрразведчик сумеет отсечь от товарищей преследователей, откуда бы оные ни появились – расстояние для ДП плевое, да и патроны имеются, почти две сотни в наличии, можно особо не экономить.

Переглянувшись с Гускиным, морпех кивнул, передвигая под руку «ППШ» (трофейный «машиненпистоль» он закинул за спину, предпочитая все-таки работать с более привычным оружием):

– Погнали. Как снимешь часового, прикрывай, пока с дверью не разберусь, после дуй за сарай, осмотрись.

– Помню, – кивнул Алексей, азартно сверкая глазами. – Все, пошел.

Выметнувшись из-за укрытия, он в несколько секунд добрался до ворот, заходя в спину гитлеровцу, вполне ожидаемо отвлекшемуся на происходящее на станции. Когда фриц, вояка фигов, все-таки решил сдернуть с плеча «маузер», осназовец уже преодолел последние пару метров. Тускло сверкнуло, входя под левую лопатку, лезвие ножа. Оттащив труп в сторону, Гускин распахнул сколоченную из опутанных «колючкой» жердей воротину – никакого замка не предполагалось в принципе, на ночь створку просто приматывали к стойке проволокой, – и вскинул к плечу пистолет-пулемет, готовясь прикрывать.

Степан обогнул штабель, напрямую рванув к бараку. Дверь которого – видимо, для разнообразия – оказалась запертой на висячий амбарный замок, не шибко устрашающего вида, но и не маленький. Возиться с поиском ключей времени не было, да и вовсе не факт, что у караульного они имелись. Поэтому старлей просто сокрушил преграду двумя молодецкими ударами приклада, выворотив замок вместе с проушиной. Осторожно приоткрыв скрипучую щелястую дверь, на всякий случай сместился левее, под прикрытие стены. Проспать начавшийся фейерверк пленные никак не могли – еще огреют сдуру чем-нибудь по башке, откуда им знать, кто среди ночи в гости нежданно заявился?

– Эй, есть кто живой?

Из барака ядрено пахнуло спертым теплом, запахом давно немытых тел, дымом и еще чем-то уж вовсе неопределяемым, но тоже не шибко приятным.