А затем внимательно наблюдавший за местностью Левчук сообщил:

– Все, командир, почти прибыли. Вон ту рощицу у дороги видишь? Там нас десантники и должны дожидаться. Притормози, дальше мы первыми пойдем, чтобы никаких непоняток не случилось.

– Понял, Семен Ильич, сейчас сделаем. – Выйдя на общую волну, Алексеев передал Шохину и командирам танков слова разведчика. Колонна остановилась, не глуша моторов.

Спрыгнув на землю, старшина закинул за плечо автомат и подмигнул Степану:

– Мы скоренько, командир! Но ты на всякий случай поглядывай, мало ли что. Ну, а ежели вдруг какая пакость случится, мы шумнем, чтоб сигнал вам подать, а вы тогда сразу к мосту двигайтесь, тут всего с километр остался. Дальше сам разберешься, не впервой. Все, потопали мы, не поминай лихом, лейтенант!

– Не каркай, старшина, все нормально будет, – поморщился, словно от зубной боли, Степан, высунувшийся из бокового люка.

Четверо разведчиков в пятнистых маскировочных костюмах бегом пересекли шоссе, спустившись в глубокий кювет, и скрылись в недалеких зарослях.

– «Второй» – «Главному», разведка ушла, ждем. Противника не наблюдаю, все тихо.

– «Второй», понял. Всем номерам, в случае непредвиденных обстоятельств продолжаем движение, в бой до приближения к мосту по возможности не вступать.

– Принял, – буркнул старший лейтенант, отключаясь.

Сговорились они с Левчуком, что ли? Нет, оно, конечно, понятно, что если Науменков со своими десантниками спалился и на месте встречи ждет засада, им туда лезть никак нельзя, это азы. По большому счету разведчики свою основную задачу выполнили – группу встретили, пакет от командования плацдармом передали, в эфир вышли и доложились. Вот только на душе от этого самого понимания отчего-то тоскливо…

Из башни высунулся бывший пленный:

– Тарщ старший лейтенант, стрелять будем? Мне с пушкой как, заряжать, нет? А ежели заряжать, то каким, осколочным или бронебоем?

– Пока не знаю, Егорша. Но, думаю, стрелять однозначно будем. Лезь внутрь и не маячь, мало ли что. И автомат мой дай, чтобы под рукой был. Кстати, забыл спросить, что с ним случилось-то? Разобрался?

– Так точно, разобрался! Патрон перекосило, оттого и осечка, видать, бракованный оказался. Я его выкинул и магазин поменял, прежний уж почти пустой был. Держите.

– Спасибо. Слушай, Егор, а фамилия-то у тебя имеется? Ты извини, что раньше не спросил, как-то все не до того было.

Заряжающий захлопал редкими ресницами – не ожидал вопроса.

– Так это, тарщ старший лейтенант, Ковалевы мы… ну, в смысле, я. Виноват, красноармеец Ковалев Егор!

– Ну, вот и познакомились, красноармеец Ковалев Егор, – усмехнулся морпех. – Все, прячься под броню, скоро дальше поедем.

Уложив автомат на закраину люка, Степан сдвинул левый наушник, прислушиваясь. Но пока все было тихо, лишь откуда-то со стороны моста доносился приглушенный расстоянием гул моторов…

10 км до Новороссийска, 15 февраля 1943 года, день

Старшина появился минут через пять, причем не один, а в сопровождении младшего лейтенанта Науменкова.

– Вот, командир, вернулся, как и обещал. Еще и вашего старого знакомца с собой привел. Помните, поди, не позабыли?