Десмонд отчетливо скрипнул зубами и послал ей кривую улыбку. А миссис Пимс бросила на свою подопечную строгий взгляд – такие шутки считались прерогативой замужних дам, но “рыжая Мелмот” весьма вольно трактовала этикет.

Юля проигнорировала намек Софи. Ее больше беспокоило поведение Марка. Лорд Десмонд вел себя странно. По его лицу было видно, что он недоволен происходящим, но почему-то не возражает. Зато с тех пор, как они вновь встретились на ярмарке, не спускает с нее глаз! Такое внимание очень напрягало девушку. Неужели Марк начал что-то подозревать?

Пока ехали к театру, Юля успела несколько раз обдумать свое положение и даже составить план. Раскрывать свою иномирность она не спешила. Ведь если кто-то узнает правду, попаданка очень легко может лишиться и титула “леди”, и всего, что полагается Джулиане, включая чудесный дом.

Нет, этого нельзя допустить! Но и выходить замуж за Десмонда, чтобы получить доступ к наследству, тоже не выход!

В конце концов она решила, что стоит наведаться к стряпчему, чья подпись была в завещании. Может, хоть он прольет свет на странные условия тетушки?

Между тем Лондиниум жил своей жизнью. Нищие, бродяги, зеваки – возле театра собиралось немало людей просто поглазеть на нарядную публику. От нечего делать Юля принялась рассматривать торговцев, отметив, что среди них толчется немало женщин. Тем более что из коляски они были видны как на ладони.

Каждая торговка держала в руках широкий лоток с пирогами, накрытыми полотенцем. Одной рукой они ловко отсчитывали деньги, второй – вливали в специальное отверстие на проданных пирогах горячий соус. Женщины старались выглядеть опрятными и бодрыми, весело перекликались, потом начали зазывать покупателей, уверяя, что до представления как раз хватит времени перекусить. Между торговками бродили продавцы сидра и эля. Их отличали особенные высокие шляпы и бочонки в ремнях, обвешанные кружками.

Юля невольно засмотрелась на непривычные взгляду белые чепцы, блестящие медные пуговицы и деревянные башмаки. Этакая жанровая сценка, только живая. Вдруг раздалась грубая площадная брань, и женщины с лотками бросились врассыпную, уворачиваясь от огромного и явно нетрезвого мужчины, одетого в грязную рубашку, распахнутую потертую куртку и рваные штаны.

– Ах ты дрянь! – орал мужик, вцепившись в волосы одной из торговок. – Давай сюда деньги!

Женщина не сопротивлялась – висела под рукой громилы, прижимая к груди лоток, но пироги все равно летели в разные стороны. Их хватали собаки и уличные мальчишки, а соус залил юбку торговки.

Джулиане, как приличной юной леди, полагалось отвернуться от возмутительной сцены, но Юля, забывшись, рванула на помощь.

Хотела рвануть. Но путь преградила трость, поднятая миссис Пимс, а за локти с двух сторон схватили Софи и Марк.

– Милая, – приобнял ее Десмонд и ловко оттеснил обратно на сиденье, – что это вы удумали, Джулиана?

– Ох, Джули, не лезь туда! – поддержала его Софи.

– Вы разве не видите? Мы должны ей помочь! – Юля сделала еще одну попытку спрыгнуть с коляски.

И снова ее удержали. Трость миссис Пимс уперлась ей в грудь.