– Их родные не могут себе это позволить. И у церкви нет таких денег. Одного-двух мы бы смогли потянуть, но с каждым днем их все больше.

Уитмен сокрушенно покачал головой. Он понятия не имел, что делать дальше.

Атланта, штат Джорджия

Тринадцатая умерла, сделав долгий, глубокий вдох, который просто-напросто… оборвался. Филипс закрыл глаза и прослезился. Затем натянул костюм четвертого уровня защиты и направился в прозекторскую. Стоя у секционного стола, он подключил запасные шланги подачи воздуха, проверил, плотно ли прилегают перчатки, взял листовую пилу и приступил к вскрытию.

Идеально распиленная черепная крыша Тринадцатой аккуратно отделилась от твердой мозговой оболочки: в свое время Филипс был умелым хирургом.

Ловко орудуя скальпелем, он извлек головной мозг и опустил его в подставленную ассистентом кювету, которую тут же унесли в препараторскую, где ждал гистолог. В ближайшее время микросрезы мозга Тринадцатой будут готовы для микроскопического исследования.

Филипс снова закрыл глаза, не желая видеть того, что предстояло сделать.

Однако в этом заключался его долг, и никто не изъявлял желания взять его на себя.

Чикаго, штат Иллинойс

– Пошустрей! Главное – не позволять им очухаться, – скомандовал Уитмен через дверь.

Внутри находилась дюжина полицейских – почти в два раза меньше, чем обитателей комнаты, но, по крайней мере, Уитмен обеспечил полицейских всем, чем мог – защитной экипировкой, шлемами, перчатками из толстой кожи. Они готовили больных к отправке в больницу: руки стягивали пластиковыми наручниками с автоблокировкой, а на голову набрасывали толстый холщовый мешок – более надежных средств ограничения не нашлось. У выхода поджидала колонна машин «Скорой помощи».

Уитмен повернулся к женщине, которая привела его в подвал. Она рыдала в голос.

– Вы говорили, что содержали их в чистоте. Надо полагать, это означает, что раз в неделю их мыли из шланга. К ним прикасался кто-нибудь?

Женщина уставилась на него глазами, полными слез.

– Конечно, – всхлипнула она. – Мы не относились к ним, как к скотине.

Уитмен прервал ее, подняв руку. Ему не доставляло удовольствия хамить – просто сейчас было не время распускать сопли.

– Они покусали кого-нибудь?

– Такое… случалось, – ответила женщина, пожав плечами.

Паскудство! Придется еще и часть общины отправить на диагностику!

– После укусов никто не заболел, и мы предположили, что болезнь не заразна, – пояснила женщина.

Из комнаты послышались нечленораздельные выкрики. Уитмен шагнул к двери и заглянул в смотровое окошко: один полисмен отбивался дубинкой от напавшего на него больного, другой пытался прорваться к двери, но в него вцепились сразу трое одичалых и повалили на пол.

Один из них принялся срывать с полицейского шлем.

– Все на выход! – взревел Уитмен, но было поздно. Полицейские разом выхватили дубинки и набросились на одичалых, в панике нанося удары куда попало.

Уитмен схватил ближайшего полисмена за плечо. Тот резко повернулся и двинул Уитмена дубинкой в живот. Уитмен сложился пополам и рухнул навзничь.

Все полетело к чертовой матери.