Объект номер четырнадцать был жив и никуда не бежал. На первый взгляд, это был обычный пацан, подросток, вздумавший прогуляться по пустыне. Он застрял в изгороди из колючей проволоки и тщетно пытался освободиться, рывками тащил себя за одежду и дергал ногой. Изгородь отмечала границу между двумя пастбищами, владениями фермеров, которые без конца пререкались, кому из них выгребать, если парнишка окочурится прямо на изгороди.

– Сдается мне, когда б он чуть помедлил, подумал, глядишь, и выбрался бы, – сказал шериф. Машина остановилась метрах в двухстах от того участка изгороди, где барахтался номер четырнадцать. Казалось, он не замечал прибывших. Уитмен порадовался, что шериф не подъехал ближе.

– Бережет силы, да? – сказал шериф, протягивая Уитмену бинокль.

Налитые кровью глаза. Открытые раны на ноге, увязшей в проволоке. Стремное будет дельце.

Уитмен прищурился.

– А что это там на земле валяется? Похоже на пакет. Он нес его с собой?

– Нам приказали не приближаться. Но мы дожидались вас больше двенадцати часов, – подал голос инспектор санэпиднадзора, – и я бросил ему свой бутерброд. Издали, разумеется.

– Он его съел? – спросил Уитмен.

– Вместе с куском обертки. Я еще переживал, как бы он не подавился.

В бинокль Уитмен наблюдал, как номер четырнадцать отчаянно пытается выдернуть ногу из клубка колючей проволоки. От штанины оторвался длинный лоскут и болтался над коленной чашечкой.

Хотя постойте. Это был не лоскут, а содранный с бедра шмат кожи.

Потеря чувствительности, мысленно дополнил перечень симптомов Уитмен. Может, полинейропатия?

Положение осложнялось тем, что Четырнадцатый почти выпутался из заграждения. Пара удачных рывков – и он помчится прямо на них, движимый болезненным стремлением кусать и царапать.

Уитмен вызвал вертолет, чтоб сразу увезти Четырнадцатого подальше отсюда, и, обходя коровьи лепехи, пошел через пастбище, на ходу вытаскивая свой «Тейзер». Четырнадцатый оступился и повис на изгороди.

– У вас есть с собой кусачки? – крикнул Уитмен шерифу. – Мне надо разрезать проволоку.

Один из фермеров сорвал с головы шляпу и хватил ею о колено.

– А кто заплатит за ремонт забора?

Вертолет поднялся в воздух с объектом номер четырнадцать на борту. Фермеры разошлись по своим делам. Шериф вернулся к машине и ждал, пока Уитмен по телефону отдавал распоряжения. Когда оперативник завершил очередной вызов, к нему с озабоченным видом подбежал санинспектор.

– Я… это… мне надо что-нибудь предпринять? – спросил он, запыхаясь.

Уитмен поднял на него глаза.

– Вы о чем?

– Ну как. Сами понимаете. Предупредить врачей насчет симптомов? Или мер профилактики?

Уитмен нахмурил брови.

Он мог бы рассказать санинспектору о том, что удалось узнать в ходе исследования Тринадцатой. Мог бы сказать, что возбудитель инфекции передается гемоконтактным путем. Сотрудники Центра установили, что Тринадцатая использовала ту же иглу, что и номер восемь. Кроме того, удалось обнаружить связь между пятым и вторым номерами: пятый сдал кровь, которую перелили второму во время удаления аппендицита.

Однако разве в санэпидемнадзоре этого не знают? Когда исследования, наконец, сдвинулись с мертвой точки, о результатах должны были известить каждого врача, каждый полицейский участок, каждый винтик в системе здравоохранения. Центр не давал комментариев представителям СМИ – сейчас только паники не доставало, – однако обязан был проинформировать всех медицинских работников.