– Спросите мастера!

– Он убит.

У меня заныло в груди.

– Убит? Но как?!

– Грабители решили взломать сейф в кабинете заведующего и наткнулись на него по пути. Подтвердить ваши слова он уже не сможет.

– Идите к черту! – выругался я. – Оба! Ясно вам? Нужно подтверждение моих слов – спросите Ольгу Александровну.

– Ольга Александровна – это…

– Заведующая салоном, – пояснил я. – Она подтвердит, что я всегда заказывал гравировку!

– Не горячитесь так, – попросил Могилевский. – Никто вас ни в чем не обвиняет. – Он сделал паузу и вздохнул. – И даже не подозревает.

В этот момент на улице послышался рык мощного двигателя, и к салону подъехал огромный внедорожник. Поначалу я решил даже, что это невероятным образом провалившийся в Приграничье «хаммер», но смутила непонятная эмблема на непривычной на вид решетке радиатора. Распахнулись дверцы, из машины выбрались бойцы в серьезной на вид броне, круглых шлемах с забралами из бронестекла и чарометами на изготовку.

Цеховики организованно и синхронно, словно стая рыбешек, отступили от ювелирного салона; дружинники разошлись в разные стороны, но шансов выстоять в схватке у них не было ни малейших. Впрочем, Братство могло выиграть сражение, но никак не войну.

Да – на место преступления пожаловали именно братья. И я даже догадывался, что их сюда привело…

– Какого хрена им здесь понадобилось?! – выдал Могилевский.

– Не знаю, – шумно сглотнул его подчиненный, – но чарометы у них точно не сертифицированы!

Да уж, от таких никакая служебная бляха не защитит…

Могилевский повернулся ко мне и указал на дверь:

– Уходи. Пришлю кого-нибудь подписать показания.

Я вышел на крыльцо и посторонился, пропуская незнакомого брата среднего возраста, столь же средних лет и внешности тоже – средней. Тот скользнул по мне безразличным взглядом, толчком распахнул дверь и с порога объявил:

– Один из убитых состоял в ордене, поэтому Братство проведет самостоятельное расследование. С вашим руководством это уже согласовано!

Дверь со стеклянным звоном захлопнулась; я спустился с крыльца и зашагал к перекрестку. Отвозить домой меня точно никто не собирался – как, впрочем, и задерживать, – а препирательства по поводу полномочий могли занять и час, и два. Более запутанной области права в Форте попросту не существовало.

Чарофон задергался в кармане, когда шел мимо рынка, примыкавшего к поселку Луково. Я сообщил встревоженному Ивану, что возвращаюсь домой, но заметил поджидавшего меня впереди человека, произнес в трубку:

– Немного задержусь, – и прервал звонок.

Между рынком и бульваром располагалось несколько одноэтажных зданий; в крайнем еще не так давно располагалась хинкальная, теперь же вывеска на фасаде гласила: «Пельменная». Именно у его угла и стоял Климов.

– Перекусим? – предложил он, когда я подошел и пожал протянутую руку.

– Ты платишь, – пробурчал я.

– С чего бы это?

– Один черт на представительские расходы спишешь. Это ведь деловая встреча, так?

– Деловая, – подтвердил Климов. – Сам понимаешь, служба…

У входа в пельменную курили пузатые дядьки в не по погоде теплых куртках – то ли торговцы с рынка, то ли приехавшие в Форт на выходные большой компанией покупатели, – внутри также оказалось достаточно многолюдно. Свободных столов было два или три; Клим выбрал самый дальний, в глухом углу.