Дверь висела на нижней петле, верхняя часть косяка и полотна просто снесло. Стреляли точно из комнаты – щепками был усыпан весь коридор, а на противоположной стене чернело пятно копоти.

– «Плазменный цветок», – определил эксперт и указал на распахнутую дверь. – Вы позволите?

– Разумеется! – разрешил брат Петр и обернулся к Варламову. – Вы ничего не трогали внутри?

– Ничего, – подтвердил дружинник. – Только осмотрели тело.

Эксперт достал из саквояжа какой-то сканер и с порога обвел им комнату.

– Следов посторонней активности не обнаружено, – сообщил он руководителю следственной комиссии, прошел внутрь и просунул в спусковую скобу коротышки-чаромета карандаш. – Думаю, стреляли из этого.

Наумов повернулся к нам.

– Видели его раньше?

Мы с Климом синхронно покачали головами.

И тут я нисколько душой не покривил. Раньше видеть дядю Мишу с оружием и в самом деле не доводилось.

– Чаромет сертифицирован, – определил эксперт, убирая оружие в пакет из антистатического пластика. – Серийный номер на месте. Но модель очень старая, лет семь назад с производства снята. Мог не через одни руки пройти.

– Мы заберем это, – предупредил Варламов. – Перепишите номер, если хотите.

Петр Наумов недовольно глянул на него, потом отвернулся и спросил:

– Причина смерти?

Долговязый брат вопроса словно не услышал. Он аккуратно запаковал чаромет и передал его дружиннику и лишь после этого вернулся в комнату. Там он присел на корточки рядом с трупом старика и вскоре произнес:

– На первый взгляд все очевидно. – Но тон его уверил нас ровно в обратном. – Правая височная кость пробита, это смертельное ранение. Непонятно только, чем его нанесли. Точно не ножом и даже не кортиком. Рана круглая, словно били заточенным штырем.

– Арматура? – высказал предположение Клим, который разбирался во всевозможных орудиях смертоубийства как никто иной. – Или клевец?

Брат Петр уставился на него с неприкрытым изумлением.

– Клевец? Грабители взяли на дело клевец?

– Чем-то же они рассадили витрины, – напомнил я.

Наумов хмыкнул и вновь обратился к эксперту:

– Что-то еще?

– На запястьях синяки, словно перед смертью его держали, – ответил тот. – Еще присутствует странный запах изо рта, неестественный цвет десен, распухший язык, лопнувшие сосуды глаз. Очень похоже на отравление. Точнее скажу после вскрытия.

Долговязый брат поднялся на ноги и спросил:

– Я вам еще нужен?

– Подожди в коридоре.

– Тело и в морге посмотреть могу.

Тогда представитель Братства и обратился ко мне:

– Брат Вячеслав, вы последним были в этой комнате до ограбления. Посмотрите, вдруг что-то бросится в глаза.

Я встал на пороге и оглядел царивший в каморке разгром. Все ящики стола были выдвинуты, их содержимое валялось на полу. Металлический шкаф у противоположной стены стоял с распахнутыми дверцами, инструменты в беспорядке валялись на полках. Небольшой сейф в углу вскрыли. Его отперли сорванным с шеи мастера ключом.

– Странные грабители, – пробормотал я. – Инструменты им на кой черт сдались?

– Сейф в кабинете заведующей вскрыть пытались, – сообщил Варламов.

Я кивнул, хоть и не понял, верит ли он в эту версию сам. Просто не сходились концы с концами. Едва ли цеховики ехали сюда дольше пяти минут – у них дежурных экипажей на Южном бульваре не один и не два, – а грабители здесь самый натуральный погром учинить успели.