Джоди расхрабрился. Он тоже почуял свое превосходство над пешеходами.

– Он еще мал, и кататься на нем нельзя будет очень долго. Сначала нужно приучить его к узде – Билли Бак мне покажет.

– Что же, и поводить его нельзя?

– Да не приучен он, говорю, – сказал Джоди. Первый раз ему хотелось поводить жеребенка самому, без свидетелей. – Идемте, покажу седло.

Они молча уставились на красный сафьян, от потрясения лишившись дара речи.

– Для езды по лесам и долам такое седло не годится, – важно пояснил Джоди. – Но зато оно красивое. А если поеду в заросли, без седла пока обойдусь.

– Да как же ты заарканишь корову, если не будет седла с рожком?

– Ну, может, на каждый день мне другое седло купят. Папа наверняка захочет, чтобы я помогал ему со скотом.

Джоди дал им потрогать седло, показал медный подшеек на уздечке и большие медные пуговицы на висках, где пересекались оголовок и налобник. Все это было слишком чудесно и невероятно. Мальчики вскоре ушли, и каждый мысленно гадал, что бы такого ценного предложить Джоди за разрешение покататься на его рыжем пони, когда придет пора.

Джоди обрадовался их уходу. Он снял со стены щетку и скребницу, открыл стойло и осторожно вошел. Глаза у пони сверкнули, он приготовился лягаться. Но Джоди осторожно тронул его за плечо и погладил по длинной выгнутой холке, как всегда делал Билли Бак, низким голосом приговаривая: «Вот так, вот та-а-ак, малыш». Жеребенок постепенно успокоился. Джоди чистил и вычесывал его шерсть, пока на полу стойла не собралась горка волос. Шкура пони заблестела и приобрела рыжий отлив, однако Джоди все казалось, что этого недостаточно. Он заплел Габилану гриву и челку, потом распустил все косички и заново расчесал.

Джоди не слышал, как в конюшню вошла мать. Она была чем-то раздосадована, но стоило ей увидеть Джоди за работой, как в ней проснулась странная гордость.

– Ты забыл про дрова? – ласково спросила она. – Скоро стемнеет, а в доме ни одного полена. И куры не кормлены.

Джоди тут же отложил в сторону щетку и скребницу.

– Совсем забыл, мэм.

– С этого дня сперва выполняй все обязанности по дому, а потом уж берись за пони. Тогда ты будешь все успевать. Теперь за тобой глаз да глаз нужен, иначе и свое имя скоро не вспомнишь!

– А можно дать ему морковки с огорода, мэм?

Она призадумалась.

– Что ж… почему бы и нет? Только бери самые крупные и твердые.

– Морковь полезна для шерсти, – сказал Джоди, и миссис Тифлин снова ощутила прилив странной гордости.

После появления на ферме жеребенка Джоди стал просыпаться задолго до звона треугольника и даже раньше матери. Он тихонько одевался и бесшумно шел в конюшню проведать Габилана. Тихими серыми утрами земля, трава, постройки и деревья были двух цветов: черно-серебристые, точно на негативе. Джоди тихо крался в конюшню мимо спящих камней и спящего кипариса. Сонно щелкали индейки, примостившиеся на высоких ветках – подальше от койотов. Поля поблескивали морозным серебром, и в росистой траве виднелись четкие следы кроликов и полевок. Взъерошенные собаки выбирались из конур, разминая затекшие лапы и низко урча. Учуяв Джоди, они поднимали задеревеневшие хвосты и приветственно махали – чернохвостый Катыш и Пират, будущий пастух, – а потом снова укладывались спать в теплые постели.