Нет, товарищ Сталин все сделал правильно, сбыв иностранный хлам, к которому патроны делать нужно, а это огромные затраты государства. Все правильно – только 22-й корпус Остров теперь самостоятельно не удержит.
Где здесь найти 114-мм снаряды к английским гаубицам «Виккерса»? Отыщите 40-мм снаряды к великолепным шведским зениткам «Бофорс»? Патроны 6,5-мм к японским винтовкам «Арисака», что поступали в 1915 году на Северный фронт, а после его развала стали наследством новоявленной Эстонской Республики? Может быть, на любом колхозном рынке вы купите «Бритиш 7,71» или «Лебель» 8-мм?
Гловацкий чуть не застонал: левый фланг оборонительной позиции был обречен! Если немцы будут атаковать его очень настойчиво, «эстонцы» останутся без боекомплекта уже через неделю, даже если будут расходовать снаряды и патроны очень экономно. Обычные нормы расходов предполагают 20 патронов в день напряженного боя на винтовку, 620 на ручной и 1400 на станковый пулемет. В наличии присутствует, даже если по максимальному счету складские запасы посчитать, всего по четыре сотни на винтовку, три на ручной и восемь тысяч на станковый пулеметы. На пушки и гаубицы по сто – двести снарядов имеется, на сколько суток боя хватит? К зениткам получше с боеприпасами, но их-то там всего ничего, орудий ПТО побольше, но до норм все равно недотягивают.
– Вы еще оптимист изрядный, товарищ генерал-майор, – обескураженно произнес Гловацкий и закурил. Мозг лихорадочно работал, стараясь найти спасительный выход…
Помкомвзвода 82-го пулеметного батальона старший сержант Власьев Островский УР
Сутки надрывной работы двух расчетов ДОТа принесли свои плоды, и теперь Власьев не смог оторвать своих глаз от творения человеческого. ДОТ просто исчез, превратившись в обычный деревенский сарай, что ставят на дальних пастбищах, с прохудившейся крышею и покосившейся изгородью. Рядом стожок прошлогодней соломы да мирно пасущиеся две коровы далеко на взгорке. Все видно и очень безобидно даже для пытливого взгляда любого вражеского наблюдателя. Прямо мирное лето!
Если не знать точно, то невозможно представить, что возвышенность изрыта окопами, а крышу на ДОТ приспособили от разобранных в колхозном стане строений. Другой ДОТ, тот, что занял первый полувзвод, вообще нельзя было увидеть, настолько он слился со склоном. А дел-то было на пару часов: обтянули стены обычным рыбацким бреднем, натыкали в ячейки сорванной травы, сухой и зеленой, выкопали в перелеске небольшую березку и пару кустов. Замаскировали амбразуру и накидали на крышу земли, накрыли все дерном да пересадили один куст наверх, другой с деревцом заслонили собою амбразуры, на которые тоже навесили маскировочную сеть. Всю ночь и утро рыли ход сообщения, наскоро оборудовали ДЗОТ, перекрыв сверху бревнами и землею, соорудив рукотворный бугорок. Теперь бетонный короб прикрыт с тыла ручным пулеметом, а с флангов окопавшейся пехотой, обустроенной в своих окопах не менее серьезно.
– Так, товарищи командиры, – молодой майор, командир стрелкового батальона, в подчинение которого попали все ДОТы 3-й роты 82-го пульбата, – еще раз повторю приказ, за нарушение которого расстрел на месте! Огня не открывать, даже если немцы голыми на дороге плясать будут! Нас для них здесь нет! Сидеть в окопах и ДОТах молча, не курить, а то они дымок заметят! Замереть, как камни! Не выглядывать ни в коем разе, не любопытствовать, даже когда пушки огонь откроют! Ждать приказа от меня лично – телефоны у всех имеются, связь проложили. Вопросы есть?!