Ивашкин встал, но генерал остался сидеть на стуле, достал из кармана пачку папирос, пододвинул к себе пепельницу.
– Загляните в буфет, успеете выпить стакан кваса с парой бутербродов, пока я папиросу выкурю…
Командир 41-го стрелкового корпуса генерал-майор Гловацкий Псков
– Да, добрый урожай уложили в закрома Родины, только как всегда подгнил маленько от нашей бесхозяйственности, – пробормотал себе под нос Гловацкий, но очень тихо: сам понимал, что от слов попахивает тем, что можно принять за антисоветскую агитацию, а с этим сейчас сурово, времена такие идут. За языком следить нужно, а то не посмотрят, что генерал, вмиг отрежут вместе с головою. Лучше уж матом крыть, сделал зарубку в памяти, война ведь, за это не посадят, если ЦК не облаешь прилюдно.
«Подгнил урожай, как есть подгнил, хоть выглядит славно. Вот только шрапнель и гранаты к трехдюймовкам и 48 линейным гаубицам сделаны в приснопамятном 1917 году. Тогда промышленность их столько затоварила на складах, что на всю Гражданскую войну хватило с избытком, и на другие конфликты и войнушки, включая помощь испанским республиканцам! Еще нам осталось с избытком, тут две недели воевать можно без передышки!»
Гловацкий помотал головою – снарядов к шестидюймовым гаубицам не было припасено, абсолютно не имелось бронебойных снарядов к пушкам Ф‑22 (УСВ), на что рассчитывал, понимая, что сорокапяткам танки немцев не остановить. Патронов к трехлинейкам Мосина оказалось вдосталь, и так же досоветского выпуска. Еще от проклятого царизма остались трехдюймовые пушки, к ним большие тумбы, приспособление для стрельбы по вражеским аэропланам, но сейчас абсолютно непригодные в этом качестве. Хранились в разобранном состоянии вместе с лафетами, уровцы собрали на пять батарей, больше не успели за нехваткой времени и рабочих рук, но сейчас процесс сборки пойдет быстрее.
Хранились патроны к Нагану, артиллерийские бебуты – искривленные кинжалы, даже шашки – все идеологически «не выдержанное», надпись даже прочитал – «за веру, царя и отечество», и, к сожалению, в очень небольшом количестве. Пулеметы тоже имелись, много. Но не наши Максимы, те уже на вооружение ДОТов УРа пошли, а из поставок союзников по Антанте в войне, что Первой мировой называлась. Было больше двухсот американских Кольтов на треногах в совершенно запущенном состоянии, нашлась сотня всякого антиквариата, а некоторым образцам даже внутренний голос не смог дать название. Но вот «Льюис», из которого красноармеец Сухов расстрелял басмачей Абдуллы в известном кинофильме, Гловацкий узнал сразу и чуть не умилился. Правда, когда узнал, что патроны ко всем иностранным образцам имеются, но вот навалены в ящики без всякой сортировки, резко опечалился, прикидывая, сколько людей нужно, чтобы боеприпасы в порядок привести. Тут одних названий винтовочных патронов больше десятка, прорва работы.
– Одно плохо, если подгнили плоды сии, почти четверть века прошла с момента их производства, и хранились, наверное, без соблюдения правил?! Ладно – разорвет десяток пушек, это перетерпим, зато есть чем стрелять. – Николай Михайлович вспомнил, что в Карабахе местные инсургенты тоже с мобрезерва боеприпасы взяли, чуть ли не с 1950-х годов хранились, и ничего, воевали, хотя разрывы, конечно, случались.