Аллиаль боялся даже вздохнуть, слушая эти воспоминания.

– Сестра нашла меня к обеду. Никому не сказала, и мы виделись с Рианом еще несколько раз. Потом настала зима. Сидели в замках, даже письма писать не могли. А к весне стало ясно, что меня нельзя показывать сватам от Фернов…

Они проговорили еще некоторое время, пока в часовню не заглянула молодая послушница в сером платье.

– Матушка Маргарита, вас зовет мать настоятельница! – звонким голосом проговорила она.

Ал вскочил, понимая, что так и не задал своих вопросов, не получил ответов, но Агна Аэд не дала ему впасть в отчаяние.

– Напиши мне, – попросила она, – и Риану тоже. Я бы хотела, чтобы он знал, что я жива.

Аллиаль подхватил белую руку матери, прижал к щеке, а она нежно погладила его по волосам:

– Береги себя, Аллиаль Аэд, я буду молиться за тебя!

Монахиня и послушница ушли через внутреннюю дверь, а потрясенный Ал вывалился в солнечный полдень к дремлющему на скамейке Грегори.

– Ты долго, – сказал тот, деликатно сцеживая зевок в ладонь. – Поговорили?

– Я законный сын, – неверяще выдохнул актер, – Аллиаль Аэд!

– Потрясающе, – тем же ровным тоном отозвался лорд Лайвернес. – Поедем домой или зайдем к моей родственнице на чай?

– Домой, – отозвался Ал. – Я… должен сначала поверить.

Обратный путь из монастыря также прошел в молчании. Грегори гораздо лучше Аллиаля понимал перемены, которые могут теперь случиться в жизни друга. Если лорд Аэд ответит на письмо, подтвердит истинность наследника, Алу придется ехать в Ирлингию, учиться быть владетелем, жениться, продолжать род.

Актерская жизнь, лишенная будущего, не готовила его к таким переменам. А еще будут недовольные родственники, мимо которых проплывут титул и наследство, будут те, кто подкинул младенца в приют, не желая пачкать руки родственной кровью. Да и Агна Аэд не останется в стороне. Похоже, политический небосклон Ирлингии будет трясти в самое ближайшее время!

В клубе мужчин ждал горячий ужин и взволнованные записки от Кентавра и Аманды. Пока Грегори отвечал, Ал взялся за письмо лорду Аэду. Отцом он пока не мог его назвать даже мысленно, да и таился внутри страх – что, если глава рода не подтвердит свой практически детский брак? Отложив перо, приютский мальчишка представил себе такую ситуацию и понял, что ничего страшного в этом для себя не видит. Он все равно будет знать, кто он и кто его родители. У него есть служба и друзья, теперь появились деньги, и Агна Аэд наверняка не будет против его писем и визитов. А значит, он не одинок в этом мире, хоть и отвергнут.

Снова взяв перо, Аллиаль закончил послание, уколол палец острием перочинного ножа и капнул на бумагу кровью. Все! Магопочта донесет конверт уже к рассвету, а может, и раньше. Будет ли ответ? Не так и важно. Он выполнил свой план и может расслабиться, сыграть с Грегом в бридж или выпить бокал хереса. А то, что взгляд периодически устремляется на почтовый поднос, – так он живой человек. Ему свойственно нетерпение и любопытство.

Около полуночи Грег все же убедил Ала идти спать, а сам вернулся в особняк Ратлендов. Ему нужно было составить отчет для его величества, предупредить о появлении в столице наследника рода Аэдов и подстелить для друга соломку. Тонкую, романтическую соломку с подробным описанием того, что истинная аристократическая кровь всегда проявит себя.